Eyeless

[RuLez-Z-z 122]

До

 

Разбойница все ещё ощущала металлический привкус крови во рту. Крови латника, пытавшегося её убить. Латник напрыгнул на неё, пытаясь зарубить мечом, явно недооценив скорость реакции, даже не пытаясь защититься щитом, который он держал в левой руке.  Используя меч в правой руке как противовес, убийца проскользнула под неловким ударом и всадила изогнутый кинжал между сочлениями доспехов в спине и в шею. Клинок разорвал одну из почек солдата и сонную артерию, из которой брызнула струя крови. Когда пехотинец перестал дергаться в агонии, она подошла и выдернула кинжал из шеи латника и слизнула с клинка кровь жертвы.  Она улыбнулась кровавой ухмылкой. Третий убитый ею за эту ночь. Третья кровь.

Из леса все ещё раздавались истошные крики людей из группировки, которых беспощадно рубила регулярная армия Лордерона. Эти разбойники не просто грабили и терроризировали крестьян южнее Стратхольма, они распинали их на деревьях, расстреливали из луков и выдирали глаза. Смеялись, играясь людьми, превращая их в куски мяса. Через месяц Стратхольм запросил помощи регулярной армии. И теперь пришло время расплаты. Энни это знала, поэтому, только заслышав грохот тяжелой кавалерии, ворвавшейся через несколько секунд в их небольшой лагерь на опушке леса, ушла во тьму, сливаясь с деревьями и кустарником в ночи. Долгая ночь. Три жертвы.

Энни бежала по лесу, стараясь не сбить дыхания и надеясь выжить в мясорубке, творившейся в нескольких сотнях метров от неё.

- Куда ты, шлюха?!

Оголовье клинка влетело её в голову, и тьма леса озарилась вспышкой. Девушка отлетела на полтора метра, не успев толком сгруппироваться в падении, упав на корягу, выбившую из неё остатки воздуха. Ударивший подошел ближе и ударил её по ребрам, сломав их. Латный сапог. Подкатившись ближе к стражнику, она интуинтивно нанесла удар сверху вниз, попав в сочленение пластин, защищавших ступню. Над головой раздался нечеловеческий визг и грохот падающего латника, не перестававшего визжать от боли. Видимо, клинок раздробил кость.

Разбойница попыталась встать и закашлялась уже своей кровью. Осколки ребер пробили легкое.

Она не почувствовала удара. Копье пробило шейные позвонки и вышло из горла, обдав землю под ногами багровым потоком. В отличие от своих людей, которые пережили ночь, только для того чтобы подвергнуться прилюдным пыткам, она умерла безболезненно. Закон и справедливость не всегда торжествуют. 

 

Жизнь после смерти

 

- Восстань, пришло время битвы, - возгласил голос и она встала. Встала для мести, вожделея крови и свежей плоти.

Мимо пробежал крестьянин крича как полоумный и выпучивая глаза от неуемного ужаса, который происходил вокруг.  Вурдалак, пять месяцев назад преданный земле, бывший когда-то разбойницей, оттолкнулся от земли в двухметровом прыжке и, приземлившись на спину ополченцу, разрывал его тело до тех пор, пока казавшийся бесконечным крик не умолк.

Вурдалак поднялся, принюхиваясь и вращая глазами в поиске новой жертвы.

«Что это со мной?» - успело подумать нечто, сидевшее в вурдалаке, прежде чем багровая пелена неистовства и жажды не навалилась на него.

 

Не-жизнь

 

- Эта скорее всего мертва и больше не восстанет, - послышался голос сверху.

- Надо ждать ещё. Госпоже нужны солдаты, а у этой даже в руках клинки.

Удар в плечо. Труп девушки подскочил с нечеловеческой скоростью, нанеся удар кинжалом в то место, где по звуку должна была быть голова ударившего. Кинжал заскрежетал по кости.

- Так ты меня не убьешь. Но то, что ты реагируешь и ещё не подохла, меня радует.

Аннабель подняла веки, но темнота не пропала. Потерев глаза свободной рукой, она не ощутила никакого эффекта – непроглядная темнота. Как в том лесу. Кажется, будто из другой жизни отдается вкус крови убитой жертвы во рту.

- У тебя нет глаз. Черви сожрали или в боях вырвали: чего не знаю – того не знаю, - опять тот же голос.

И боль, чудовищная боль, от которой скрутило тело и бросило на землю, раскрывая рот в буззвучном крике, переходящем в хрип.

- В принципе нормальная реакция. Волна адреналина сошла и теперь тебя корежит от боли. Но скоро ты к ней привыкнешь.

Через некоторое время резкая боль перешла в тупую и девушка, на трясущихся руках встала на четвереньки и прохрипела:

- Заткни пасть, пока я не вырвала её тебе в месте с головой и не превратила твой череп в ночной горшок.

- Ну это врядли, - другой голос. Первый, который стал говорить.

- Итак, девушка... Гхм... Отныне вы солдат королевы-баньши Сильваны и пока что подчиняетесь мне. Я командую подразделением Стражей Смерти. Меня зовут Зиганд. А это младший фармацепт Холланд из Королевского Фармацептического Общества. Добро пожаловать в Брилл, госпожа! - Энни почувствовала ухмылку палача Зиганда.

 

На круги своя...

 

Энни принюхалась. Впереди в 10 ярдах факел, в 15 - жертва. Отрекшаяся чувствовала запах пота человека, слышала его нервное шлепанье по камням перед домом, притулившемся и вросшем в холм. Слюна закапала изо рта убийцы, когда она представила, как её зубы вонзаются в плоть, как её желудок наполняется кровью ещё живого караульного. Усилием воли девушка отогнала эту мысль.  «Сейчас не время для безумия. Ещё не время...» Отрекшаяся обошла холм и забралась на крышу одноэтажного дома. Передвигаясь на четвереньках и постоянно принюхиваясь к запахам вокруг, она вниз головой сползла с козырька крыши, и поравнявшись с головой человека дала волю безумию, переполнявшему её оскверненный Чумой мозг. Закапав слюной из широко раскрытой пасти, она зашипела, подобно змее. А когда караульный повернулся и начала набирать в грудь воздух для вопля ужаса, её челюсти с острыми клыками сомкнулись на шеи человека, разорвав ему мышцы на шее и оросив землю артериальной кровью. Но человек успел издать вопль ужаса, поднимавший волосы на головах обитателей дома. Она дала ему это сделать.

«Пусть противник познает ужас перед смертью. Наслаждайся этим страхом. Воплем корчащейся души», - нашептывало что-то в мозгу Отрекшейся. Она наслаждалась страхом. Она им питалась.

Затушив факел на крыльце, отрекшаяся выбила стекла и бросила в здание склянку с дымом, через некоторое время затушившую все факелы, и достала из ножен меч и кинжал.

Через минуту залитое кровью лицо убийцы появилось из дверей дома и Отрекшаяся вновь ушла в тьму ночи. Заказ выполнен, посмевшие влезть в дела секты, нанявшей её, разорваны на куски, лежат на залитом кровью полу. Все вновь вернулось на круги своя...

 

 

[oldhorn 624]

 

ПОСЛЕ

 

 

Разбойница все ещё ощущала привкус во рту латника. Латник напрыгнул на неё, она даже не пытаясь защититься .  Используя ее как противовес, Латник проскользнул и всадил свой изогнутый кинжал между ее сочлениями попутно лобзая ее спину и шею. Клинок разорвал одну из почек разбойницы и сонную артерию, из которой брызнула струя крови. Когда пехотинец перестал дергаться в приятной агонии, он слизнул с клинка кровь жертвы.  Он улыбнулся кровавой ухмылкой. Третья убитая дура за эту ночь. Третья кровь.

 

 

Edited August 15, 2014 by oldhorn

[Yxo 8068]

Ишь ты, слепая андедка.

[RuLez-Z-z 122]

Ишь ты, слепая андедка.

 

Ориентироваться на слух и запах поинтересней как-то =)

 

P.S. Магута, я думал о тебе лучше. Будучи троллем думать о хуманше в таком роде, тем более хуманше уже давно мертвой.

Edited August 16, 2014 by RuLez-Z-z

[oldhorn 624]

а чо пехотинец был троль?

[RuLez-Z-z 122]

а чо пехотинец был троль?

 

Вот уж не знаю, что тебя сподвигло на переписку отрывка истории под... гхм... скрытый эротический вариант, но отыгрывающему тролля как-то обычно не присуще зариться на хуманш и андедок. Ну либо ты совсем уж неправильный тролль =)

[Lexman 3]

Да он просто озабоченный.