[Квест] В Тюрьму!

[Каллахан 1466]

Оглавление:

1) Званый ужин
2) Работа на графа I
3) ​Работа на графа II
4) В Тюрьму!
5) Скрытая угроза
6) Засада
7) Дознание
8) Таможенный досмотр
9) Городское дно
10) Эпилог
 

В Тюрьму!

 

В положенный час Гильберт Уиндбэг постучал в деревянную дверь неприметного дома на площади около городской Тюрьмы. Услышав призыв войти, он ступил внутрь помещения.

 

– Вижу, вы все-таки решили нам помочь. – На стуле в углу сидел не кто иной, как майор Саймон Сэмуэльсон, командующий городской стражей, рядом возвышался безликий солдат в полном доспехе. – Тогда мужества вам не занимать.

– Или глупости. День добрый, господа стражники.

 

Офицер поприветствовал гостя кивком и сразу же перешел к делу:

 

– Вашей задачей будет подтвердить или опровергнуть слухи о жестокости Телвотера, однако не стоит намеренно провоцировать его на нечто незаконное, все должно быть честно. Граст, – он указал на стражника рядом, – отведет вас в Тюрьму под видом... Какое преступление вы предпочитаете?

 

 

– Давайте скажем, что грабеж.

– Хорошо. Вам нужно продержаться всего несколько часов, чтобы составить примерную картину происходящего, после чего вас заберут. Подмечайте все и запоминайте. Мы будем очень благодарны не только на словах, но и материально, если вас это интересует. Если у вас есть какие-либо личные вещи – лучше оставьте их нам, их все равно, скорее всего, отберут.

 

Гильберт оглядел себя, похлопал по карманам, и, удовлетворенный, развел руками.

 

– Я постараюсь вас не подвести, командующий.

– Тогда в путь.

 

*  *  *

Тяжелые двери Тюрьмы захлопнулись за Гильбертом, и навстречу ему шагнул светловолосый стражник с печальным взглядом.

 

– Чем провинился, мужик? – Сочувственно начал солдат, листая сфабрикованный протокол.

– На грабеже повязали. Кто ж знал, что за углом трое ваших идут...

 

На лицо стража легла тень сожаления.

 

– Плохо. Сильно тут не бузи, лучше поначалу тихо себя веди, мой тебе совет. Главного не зли. Пошли.

 

Через несколько минут он уже открывал тяжелый замок на решетчатой двери камеры. Внутри горел лишь один факел, но воздух все равно был сырым и спертым.

 

– Э-э-э… Гхм… А можно мне другую камеру? – Взгляд писаря наткнулся на спящего в углу человека с конским хвостом светло-седых волос. Еще двое заключенных сидели у стен.

– А чего такое? – Наклонился к нему стражник. – Я тебе считай еще самую спокойную подобрал, с виду ты не пропащий.

– Да вон там знакомый мой лежит, не лучший друг, типа. Совсем не лучший.

– Ты извиняй, – почти извиняющим тоном произнес солдат, – но если я тебя сейчас в другую определю, народ сразу подумает, что ты блатной какой, раз камеры выбираешь. Не положена тут такая привилегия. Заклюют потом.

 

 

– Ну лады, понял. – Смирился Уиндбэг.

– Если что – спрашивай по началу. Меня Виллар зовут.

– Ага, запомню, пасиба.

 

Еще раз ключ с хрипом провернулся в замке, оставив нового «заключенного» наедине с сокамерниками.

 

– Ну чо, фраерок, знакомиться будем? – Поднялся обросший узник в протертых штанах. Волосы его когда-то, наверное, были золотистыми, но сейчас представляли собой грязно-серую лохматую шапку. Протерев руку о штанину, он протянул ее Гильберту.

– Знакомиться – эт можно. – Уиндбэг без отвращения пожал грязную ладонь. – Только эта, если у тебя вместо рта кулак говорит – лучше не надо. А так...

– Меня Фитиль зовут, – щербато улыбнулся дружелюбный бандит, – я по беспределу ни разу не попадал, так что если и ты ровный, то все четко будет.

– Меня всяко кликали, однако обычно Шнырем погоняли. – Уверенно вел диалог Гильберт.

– Тогда смотри чо: щас тебя тут подержат, потом к себе главный вызовет. Перечить ему нельзя, в глаз его единственный не смотри особо. Захочет тебя стукачом сделать – тут сам думай.

– Фитиль, ты че молодому чешешь? – Из противоположного угла раздался ленивый нагловатый голос. – Оно тебе упало? Безмастный он.

– Да я чо, я ничо... – Сразу же как-то стушевался до того уверенный в себе Фитиль.

– Молодой, поди сюда. – Человек, примостившийся на бочке, поманил новоприбывшего пальцем. Третий их сокамерник продолжал тихонько посапывать во сне.

 

Гильберт-Шнырь отвернулся от Фитиля и приблизился к позвавшему его мужчине – невысокому и жилистому.

 

– Как в камеру зашел? Представься. – Продолжал тот.

– Да хотел помощника ювелира стопануть, и вроде нашел время, он уже сумку отдал, а потом из-за угла трое в латах выруливают... И берут меня под ручки, короче. – Складно повествовал Шнырь.

– Черт, ноги мерзнут. – В пустоту протянул Фитиль.

– Фитиль, метлу заткни. – Не меняя тона, произнес головорез и продолжил: – Значит ты из порядочных? Кликуха какая? С кем сидел?

– Сидеть пока не сидел, по молодости выкручивался, а потом не попадался. Кликают разно, но больше Шнырем.

– Ясно, ясно... – Протянул его собеседник. – Я Булыжником буду. Вот послушай меня, Шнырь, все мы в одной камере, всем нам плохо... Фитилю холодно, например, ты же порядочный человек – поделись с ним курткой? – Закончив речь, он с ожиданием уставился на новенького.

– Ну а чо бы и нет. – Пожал плечами Шнырь. – Все одно не мое.

– Фитиль, прими подгон. – Повелительно махнул в сторону сокамерника Булыжник.

 

Тот с готовностью подскочил к ним и за пару секунд закутался в добротную серо-синюю куртку Гильберта.

 

– Спасиба типа. Не обидел. – Лохматый арестант, получив подарок, отошел в свою часть камеры и уселся на пол, стараясь прикрыть курткой голые ступни.

– Ну а у меня с поясницей проблема – застудил на холодном камне. – Доверительно вещал Булыжник. – А у тебя вон какой пояс, широкий, с меховой подкладкой…

– Пояс? Ну, держи, не дело это – спину студить. – Шнырь расстегнул кушак и передал его поджарому узнику.

 

В это время в углу зашевелился третий заключенный. Сонно потянувшись, он присел к стене и протер глаза. Проморгавшись, он уставился на Гильберта.

 

– Вот это подгон, я уж думал, совсем удача оставила. –  С тихой угрозой произнес Яксли (а это был именно он). – Булыжник, это ж тот тип, который нас с Ансельмом сюда и упек. В «Забитом Ягненке» они на нас напали, а стража повязала.

 

 

– Да ну?

– Ну да, там еще дварф был с молотом и маг, я тебе рассказывал.

– А не чешешь ли ты мне часом? Вот он говорит, что он из воров.

– Да какой вор, ты чего? Мутный он какой-то...

– Ну давай, молодой, докажи что ты вор. – Булыжник заложил большие пальцы за свой новый пояс.

 

Ответ Шныря прервал зубодробящий скрип замка. В дверях возник стражник Виллар.

 

– Эй, новенький, иди сюда – капитан зовет.

– Ну вот. Вернусь – там и поболтаем, ага? – Беззаботно бросил в сторону Яксли Гильберт.

 

*  *  *

Здание Тюрьмы большей частью лежало под землей, и его нельзя было назвать большим, так что уже через пару минут Уиндбэг вошел в кабинет начальника этого исправительного учреждения. Комнату нельзя было назвать роскошной, но она выгодно отличалась от унылых серых коридоров и камер: рабочий стол из лакированного дерева, книжный шкаф (полупустой, однако) и позолоченные подсвечники – все говорило о том, что этот человек предпочитал работать в комфорте.

 

Гильберт сощурился, глазея на покрытое шрамами лицо капитана с черной глазной повязкой. Офицер отрывисто скомандовал:

 

– Обувь – прочь. – У стены и правда стоял массивный закрытый ящик с разномастными сапогами, сваленными кучей.

Гильберт подчинился, а Телвотер продолжал:

 

– На чем попался?

– Все по-дружески, мирно, тихо, честно: парнишку-ювелира стопанул.

 

Капитан не раздумывая ударил пленника латным кулаком в живот. Писарь согнулся и резко выдохнул воздух, но уже через пару мгновений с молчаливым достоинством выпрямился.

 

– Я этой дрянью сыт по горло. – Рыкнул офицер. – Всех этих «парнишей» оставь для сокамерников. В сопровождающем протоколе ясно написано – грабеж, а значит сидеть тебе до трех лет, и это если повезет. Ты понимаешь?

– Понимаю, чего не понимать.

– Есть вариант освободиться пораньше. Мне нужна будет информация о твоих дружках.

– А есть вариант не быть крысой поднарной?

 

Телвотер вновь приложился железным кулаком к животу Гильберта, заставив того сплюнуть окровавленной слюной в сторону:

 

– Щас, щас, еще пара ударов и я точно соглашусь!

 

Капитан зловеще улыбнулся и вытащил из ножен волнистый нож.

 

– А если я отрежу тебе мизинец?

 

 

– Я лучше выйду пораньше в коробке, чем стукачить начну. Есть такая штука – честь, и у нас, у воров, она тоже имеется, пусть и чутка замаранная...

– А кишка у тебя не тонка. – С этими словами надзиратель заломил руку Уиндбэга за спину и резким движением отхватил его длинный хвост черных волос. – Вали в свою камеру, и скажи спасибо, что я сегодня добрый.

 

*  *  *

Вернувшись в камеру, Шнырь с омерзением ощупал прическу, ставшую в один миг нелепой, и выпалил в сторону ухмыляющегося Яксли:

 

– Чо вылупился? Капитан трофеи собирает, походу.

– Ты скажи-ка мне вот что, фраерок,  – грабитель не обратил внимания на наезд, – в той таверне ты не был похож на грабителя, ну ни разу.

– Если бы я был похож на грабителя, я бы уже давно в тюряге сидел. А так эт первый раз, когда на месте поймали... А то, что ваши трюки с разводом торгашей мы прикрыли, так это... Бизнас, как гоблины грят.

– В любом случае, ты подставил меня и Ансельма. Давай-ка я тебя подлечу немножко...

 

С этими словами он попытался зарядить Шнырю по корпусу, однако тот вовремя отшатнулся, попытался провести подсечку, но не рассчитал инерции и на миг покачнулся. Фитиль забился подальше в угол, кутаясь в новую куртку, а Булыжник с любопытством наблюдал. Седоволосый воспользовался нестабильным положением соперника и пнул врага под колено. Шнырь растянулся на холодном полу, а Яксли собирался приступить к избиению ногами, когда его самого со всей силы лягнули в голень. Послышался неприятный хруст. Разбойник резко вскрикнул и присел на поврежденную ногу.Булыжник коротко свистнул:

 

– А ну, угомонились оба! – Каким-то образом ему удалось совместить в окрике громкий командный голос и спокойный тон. – Не хватало, чтобы из-за вашей суеты нас тут прессанули...

 

Яксли дополз до стены и возмущенно зашипел:

 

– Ты чо, Булыжник, он мне ногу вывихнул! В лазарет придется ложиться!

– Есть предъява, седой? Кинешь ему, когда ситуация будет.

 

Тот обиженно засопел, но все-таки замолчал. Гильберт же плюхнулся возле стены, демонстративно не обращая внимания на противника.

 

– Молодой, ты не там сидишь. – Булыжник пальцем показывал Шнырю, что ему нужно занять место Фитиля, расположенное подозрительно близко к бочке с отходами.

– Да какой я тебе молодой, дядя? – Вздохнул тот. – Пятый десяток идет, а ты, еще ни седого волоска, чо-та тут командуешь...

– Ты сечешь, что я старший в камере? – Пояснил местную истину жилистый бандит.

– И шо ты сделал, чтобы старшим стать? Дольше всех просидел? Так если ты дольше всех сидишь, значит, больше всех попадаешься...

– Ох, такое нельзя оставлять без ответа. – Закудахтал Яксли, поглядывая на старшого. – Он же тебя опускает, в натуре.

– Да, непорядок... – Протянул тот, соскакивая со своей бочки. – Не люблю непорядочных.

– Если вы хочете, чтобы я вам по мордам надавал – так я надаю. Я много штук знаю, вы прям с ума сойдете. – Поднимаясь навстречу, пообещал Гильберт.

 

 

Вокруг его ладоней на миг вспыхнуло темно-фиолетовым, и тяжелые маслянистые тени закружили вокруг головы Булыжника.

 

– Что за?.. – Выпалил тот, бесполезно рассекая тьму руками.

 

Фитиль, завидев такое, заполз за ящики и испуганными глазами выглядывал оттуда, и даже храбрившийся ранее Яксли мигом растерял свой напор, отползая подальше от места схватки. Все-таки, воля Булыжника оказалась сильнее их, и тени постепенно рассеялись, не обратив того в панику, как предполагалось. Намотав на рукав ремень с тяжелой бляхой, он с разбегу набросился на Гильберта и сразу же мощным ударом попал в висок, отбросив того к стене.

 

Воспользовавшись тем, что дистанция между ними увеличилась, писарь щелкнул пальцами, и кожа на его руках почернела и загрубела, а ногти приросли роговыми наростами, превратившись в опасные когти. Размахнувшись, он уже сам шагнул навстречу Булыжнику и ударил того по лицу, оставляя в нижней части его физиономии три глубоких красных полосы. Головорез ошалело отшатнулся назад, заливая свою шею и грудь кровью.

 

В этот момент Фитиль, до того сидевший тише воды ниже травы, соскочил со своего места и вцепился в решетки двери, отчаянно вереща и зовя на помощь. Гильберт резко втянул воздух, а вместе с ним и когти, возвращая рукам приличный вид. На лице его гуляла безумная улыбка.

 

– Что ты, твою мать за ногу?.. – Просипел Булыжник, наскоро перевязывая лицо оторванным рукавом. О продолжении драки речи уже и не шло.

– То-то и оно. – Поучительно произнес Уиндбэг. – А теперь заткни Фитиля, и мы замнем дело.

– Ну ничо, и не таких пережевывали, падла...

– Что за? – У дверей показался стражник Виллар. – Вы чего, на новенького напали?

– Да не, все нормально, командир. – Заверил того Гильберт.

– Ага, решетки нынче острые. – Глухо добавил Булыжник.

 

А вот Фитиль не обращал на них никакого внимания, сбивчиво рассказывая стражнику о произошедшем, о тенях, когтях и крови.

 

– Потухни, Фитиль! – Выдавил Булыжник. – Командир, ему с утра куртку подарили, на радостях чушь несет.

– Я тут не останусь, – голосил тем временем Фитиль, – уберите меня отсюда, хоть и к Ножу, но не тут!

– Парень маленько сбрендил, похоже. Я ему куртку, а он на меня гонит... Ну какие когти? – Гильберт убедительно вытянул вперед достаточно чистые ладони.

 

 

– Да задремал он просто, а когда я поскользнулся на этом вечно мокром полу и о решетку поранился – сразу возбудился. – Добавил Булыжник.

– Мне бы к лекарю, начальник. – Подал голос Яксли. – Ногу подвернул. Верно Булыжник говорит, с этим скользким полом надо что-то делать.

 

На лице Виллара отразился скепсис, но, по всей видимости, приняв происшествие за типичную драку, закончившуюся миром, он не стал раскапывать подробности, а лишь дал Булыжнику моток бинтов для перевязки и увел Яксли в тюремный лазарет.

 

– Фитиль, сюда подошел. – Уже вновь уверенным голосом подозвал сокамерника Булыжник, когда стражник ушел. – Шамань давай. – Сказал он, протягивая лохматому бинты.

– Ну молодой… И не таких перемалывали. – Вновь пообещал он Шнырю, пока Фитиль услужливо бинтовал старшего.

– Вы, пацаны, ко мне не лезьте, и я к вам не буду. Мирно-тихо заживем.

– Ты не по порядку живешь, Шнырь. Тюрьма такого не терпит.

– Порядок у нас один: с той стороны легавые, а с этой – мы. И своих травить – последнее дело. Сломали вас эти псы, сломали, заставили друг дружку грызть.

– Это нас-то сломали?

 

Более-менее мирную перепалку прервал скрип внешней двери. У решетки вырос одноглазый капитан.

 

– Еще трех часов не прошло и драка. Виллар может и не слишком умен, но я такого насмотрелся. Джек, – палец Телвотера уткнулся в Фитиля. – За мной.

 

Булыжник угрожающе поглядел уходящему сокамернику в глаза.

 

– Возьмет да и расскажет все. Это, значит, по порядку будет? – Спросил Шнырь.

– Если настучит – накажем. Только вот доказать сможешь? Что постукивает он? А вот твой поступок, на весь жизненный уклад людей повлиял.

– Посмотрим...

 

Через полчаса Телвотер вернулся в камеру один.

 

– Итак, мне все равно, что вы сделаете с Джеком, но он все мне рассказал. И я смотрю, что новенький "бандит" не так прост, как казалось. Тебя точно в ту Тюрьму распределили, а? Ведь есть еще вторая, окруженная каналами... Не для такого отребья как эти. – Капитан кивнул на Булыжника.

– Ну я-то непрост, эт верно... Однако Джек тоже несет ерунду. Парнишка-то на холодном полу спит, да еще рядом с парашей.

– Может мне тебя спустить в каналы, от греха? – Офицер поигрывал своим волнистым кинжалом. – Или позвать знающих людей из Собора?

 

 Речь Телвотера прервал безымянный стражник, вбежавший в камеру.

 

– Капитан, сэр! Там пришел сержант из Ставки, говорит, что этого мужика надо срочно доставить на допрос.

– Ага, значит интуиция меня не подвела насчет тебя. – Торжествующе указал на Гильберта Телвотер. – Там-то раскроют, кто ты есть на самом деле, и чем запятнан.

 

Сержант Граст встретил Гильберта и увел его прочь от Телвотера, от Булыжника и Фитиля, от Яксли и от Тюрьмы.

 

Начисление опыта:

Гильберт: +12xp