Жуткогрыз

[Grimgnaw 98]

По дороге на Голдшир, не смотря на поздний час, то и дело попадалась штормградская стража. Чтобы не привлекать внимания, Гримгоу двигался лесом, стараясь не терять из виду ускользающий в сумерках тракт. Он торопился, поэтому чуть было не пропустил человека, присевшего переждать начинающийся дождь под большим деревом.

 

Дварф оказался у человека за спиной, быстро приблизился и рывком свернул ему шею. В горле у бедняги, что-то забулькало, вырвался посмертный хрип. Совсем рядом послышались шаги. Наёмник поднял глаза и увидел ополченца из городской милиции, спешащего по дороге. “Кто здесь? Стоять!”, - он ещё не успел до конца понять, что увидел, однако, уверенно двигался к обочине, недвусмысленно размахивая дубинкой. Монах, не раздумывая, метнул в него сюрикен, целясь в горло, но тот, видимо случайно, отбил его своим примитивным оружием. Тогда Гримгоу просто шагнул вперёд, сокращая дистанцию. Страж уже был на расстоянии вытянутой руки и замахнулся для выпада.  

 

Гримгоу одним молниеносным движением уклонился от удара и сбил патрульного с ног. Не успел ополченец растянуться на дороге, как получил оглушительный удар в ухо, и отключился. Декан не стал убивать его. Он вложил в искривлённый рот Колина Мартелла припасённые монеты и винную пробку и ушёл. Раскат грома прокатился по дороге, но лежащие на обочине люди его не услышали...

Edited July 4, 2013 by Grimgnaw

[Grimgnaw 98]

Дварф уже с четверть часа пытался достать засевшую в плече пулю. Багряная роба за это время успела изрядно побуреть от запёкшейся крови. У мастера не было привычки кричать, особенно от боли, поэтому в катакомбах царила такая же мертвенная тишина, как и всегда. Он даже испытывал нечто вроде радости, понимая, что сталь засела глубоко в надкостнице и служит ему наказанием за опрометчивость и поспешность. Сколько раз Гримгоу ругал себя, за недальновидность! Но сегодня его невидящие даже кромешной тьмы глаза перебирали ошибку за ошибкой, распутывая клубок событий, приведший его к провалу операции и только по какой-то странной иронии не стоившие ему жизни...

....

Гримгоу проследил за целью до склада с большой окованной дверью. Ликвидировать этого человека нужно было в присутствии двух помощников, наниматель поставил это странное условие, и наёмник не возражал. Он занял наблюдательный пост и стал ждать “подкрепление”. Ничто не предвещало проблем.

Только людей господина всё не было, а у склада стали ошиваться какие-то типы. На одном из них была новенькая форма городской милиции, у второго за спиной виднелся мушкет. Кажется, эти двое пытались высадить дверь склада. “Смотрите не надорвитесь, доходяги,” - думал монах, видя их тщетные попытки.

Скоро на улице появилась ещё одна парочка: дварф и человек, одетые не то в рванину, не то в камуфляж и вооружённые - один молотом, другой гаечным ключом. Они огляделись, сразу заметили Гримгоу и потопали в его сторону. По молчаливой решимости в их глазах и по отсутствию всякого другого выражения в их лицах декан понял, что это и есть “подкрепление”.

Пытаться проникнуть в здание через запертую дверь было слишком хлопотно. Конечно монаху хватило бы и пол дюжины ударов, чтоб вынести любую дверь, но тогда пришлось бы что-то предпринять с теми двумя, а они и так наделали уже много шума. Поэтом решено было пробраться на склад через крышу (или вентиляционное окно, если попадётся).

Здания в этой части города украшали массивные карнизы и густой цветущий плющ. Спустя несколько минут все трое забрались под самую крышу соседнего дома, но вылезти на крышу никак не удавалось. Растительность на высоте поредела, а за своды, державшие чердак и крышу было не зацепиться. Наёмники сделали попытку подсадить декана, но чуть было не попадали с высоты.

Гримгоу прислушался. На улице внезапно стало тихо. Зато внутри склада что-то прогремело, за толстой стеной послышался треск и крики людей. Похоже, этим двоим таки удалось открыть дверь. И тут монах совершил свою первую ошибку: мгновенно отказавшись от своего первоначального плана, он спрыгнул на землю и опрометью кинулся к распахнутой двери склада...

 

От входа к залу вёл небольшой неосвещённый изогнутый коридор. Там и притаился Гримгоу и две его молчаливые “тени”. В конце коридора спиной к мастеру стоял один из юнцов, крутившихся у склада, в заметно трясущихся руках он держал мушкет. Сам склад был пуст и довольно хорошо освещён: слева и справа вдоль стен шли лестницы на верхние этажи, у лестниц стояло по два-три больших ящика. У дальней стены по центру стоял странного вида алтарь из тёмного камня, непонятные символы и руны покрывали алтарь и дощатый пол вокруг него. Образуя сложный узор на полу были расставлены свечи. Слева от алтаря что-то темнело, что именно не давал разглядеть парень с карабином. Он внезапно будто окоченел и уставился куда-то под потолок.

Лишь напрягая зрение дварф заметил фигуру на перекладине. В тот же миг тень беззвучно соскочила на пол и выпрямилась во весь рост, одновременно доставая из-за спины плоский синдорайский меч. Выглядела тварь, как высокий широкоплечий Калдорай с фиолетовой кожей. Одет он был в полный пластинчатый доспех - шлем венчала корона из трёх острых шипов, каждый из которых украшал крупный драгоценный камень. Чёрно-синяя дымка окутывала очертание фигуры, которая сама, казалось, поглощала свет. В комнате словно стало темнее, и каждый непроизвольно подался вперёд, чтоб лучше разглядеть призрачный свет льющийся из глаз существа....

 

“Демон,” - мелькнуло в голове у Гримгоу. Тут монах увидел второго юношу, в милицейском мундире (до этого его закрывал угол стены). Парень уже вышел из вязкого оцепенения и с криками бросился на врага. Ситуация развивалась стремительно. Можно было подождать и посмотреть что произойдёт, но план действий лучше было придумать заранее. “Для начала, - просчитывал варианты Дварф, - следует вырубить этого, с ружьём, пока он не сотворил ещё больших проблем, как его друг...”

Демон схватил смельчака за горло и оторвал от земли. Гримгоу повернулся к подельникам и зашептал: “Осторожно обойдите по краю и поднимайтесь на второй этаж. Ты, бородач, попробуй садануть демона по спине своим молотом. Ты, долговязый, найди нашего клиента и позаботься о нём. А я зайду в лоб, разомнусь.” Оба кивнули...

….

“Вторая и третья ошибка. Если хочешь сделать что-то хорошо - не посылай делать это других. Целью была жизнь человека. И зачем было самому лезть на стену, когда можно было отправить других?” - продолжал мысленно укорять себя монах.

….

“Живи,“ - подумал про себя декан, обходя парня, трясущимися руками заряжающего мушкет (знал бы, чем это закончится - убил бы на месте). Он как раз заметил крадущуюся вдоль стен “подмогу”, и стал неуверенно просить помощи (как будто можно было подумать, что мы будем помогать демону). Гримгоу разгонялся по дуге, чтобы разбежаться сильнее. Он рассчитывал ударить тварь двумя ногами в прыжке, вложив в удар вес собственного тела, и гарантированно сбить чудище с ног. Милиционер как раз высвободился из лап демона, разрезав на себе рубаху. Монах прыгнул, но Калдорай только этого и ждал. Он схватил декана за ноги, сделал изящный полуоборот и швырнул мастера в прицелившегося для стрельбы  “снайпера”. Гримгоу с налёту ударил его головой в грудь. Оба повалились на пол.

У алтаря кипел бой. Ополченец попытался ударить врага снизу. Со второго яруса складов прыгнул дварф с молотом. Демон отразил их атаки играючи. Парень с мушкетом, наконец, начал стрелять, но попал в бородача. Долговязый ненадолго выпал из виду, и Гримгоу вскочив на ноги, решил сам заняться основной проблемой. Он хорошо разглядел своего клиента в первую неудачную атаку на Калдораи. Тот безмятежно сидел у алтаря, сам будто высеченный из того же камня.

Монах схватил стоявший на одном из ящиков масляный фонарь и с разбегу разбил его о голову колдуна (а это вне сомнений был колдун). Масло разлилось по каменной фигуре, растеклось по полу, забрызгало стену. На камне не осталось и царапинки. Добравшись до свечей, масло вспыхнуло. Начался пожар.

На алтаре Гримгоу заметил чашу с голубой жидкостью. Он, не раздумывая подхватил её и понёс, расплёскивая, от места возгорания. Что происходило вокруг он не видел, выстрелы мешались с криками, воплями и руганью. При этом ругался преимущественно демон, издавая каркающие гортанные звуки, от которых кровь стыла в жилах. Монах думал о том, что когда-то давно его учили создавать простенькие некромантские ловушки. Они действовали на нежить и личей, могли сработать и на демоне. Нужна была вода и немного соли. Жидкость до половины наполняла тарелку. - соль содержалась в ослепляющем порошке. Последователь Безмолвного Лорда сотворил молитву очищения, раздавил капсулу и всыпал порошок в блюдце. Вода забурлила, закручивая водоворот из голубоватой глади. Это было то, что нужно. Оставалось разместить готовую ловушку под демоном.

Дварф поставил блюдце на пол и резко подтолкнул его ногой. Тарелочка и не думала скользить по тёсанному полу(!). Тогда Гримгоу сам стал сосредоточенно толкать её в нужную сторону, опасно приближаясь к зловещей фигуре. В какой-то момент Калдорай, расправившись с прочими врагами своего хозяина, сам сделал шаг к монаху и наступил в блюдце, но вместо того, чтобы замереть в параличе, он в очередной раз схватил декана и швырнул в продолжавшего палить стрелка.

В этот раз Гримгоу словил пулю и не долетел несколько шагов до стрелявшего. “Либо это была не вода, либо это не демон,” - подумал он, растянувшись на полу, содрогаясь от боли.

….

“Ошибка номер четыре: не уверен - не экспериментируй...”

....

Пожар усилился. Затрещали доски на полу. Запахло палёным. Помощники декана затерялись в огне и дыме. Монах плохо ориентировался в обстановке отползая в выходу. Похоже хаотичная тактика юнцов достигла цели. Обернувшись, Гримгоу увидел корчащегося в агонии Ночного эльфа. Его глаза были наполнены страданием, и в то же время едва заметная улыбка блуждала по его морщинистому лицу. Струи чёрно-синего дыма больше не клубились вокруг него, а поднимались к потолку, становясь всё прозрачней и светлее.

Выбравшись на улицу дварф не вполне поверил, что светит солнце. Ему показалось, что прошла целая вечность в борьбе с неуязвимым существом, хотя на деле прошло не больше четверти часа. Поднявшись на ноги, он попытался перебинтовать свою рану. Из склада вышли двое, под руки они волокли полуголого человека с обожжённым лицом. Колдуна положили прямо на мостовую - стрелок оказал ему первую помощь, и тот понемногу ожил, но в сознание не пришёл. Второй (ополченец) вновь нырнул в проём и через минуту вынес на себе чуть не вдвое большего Калдорея. Эльф был по пояс голый, и, казалось, крепко спал.

Оба юноши стали разглядывать эльфа и что-то обсуждать. Гримгоу улучшил момент и рукой прикрыл клиенту рот, попутно стряхнув в него несколько фиолетовых кристаллов выжимки из поганого корня. Лучшего средства под рукой не нашлось. Порошок не был ядовитым сам по себе - монахи использовали его, как ингибитор и компонент противоядий - но в чистом виде он ухудшал регенеративные свойства тканей, затруднял, замедлял выздоровление.

“Эй! Что это он делает со свидетелем?!” - “Да кто это вообще такой?! Подозрительный элемент. У меня от него мороз по коже.” - “Он ранен, но лучше его задержать!” Дварф не ожидал такой наглости, пока он соображал, что ответить, ребятки завели руки ему за спину.

….

“Никому нельзя доверять, и нет смысла надеяться на благодарность - ошибка номер пять.” Пуля поддалась и, наконец, вышла наружу, кровотечение возобновилось с новой силой.

….

Гримгоу достал из-за пояса крохотный мешочек с сейфориевым зарядом, тряхнул его, начав реакцию, и бросил себе под ноги. Волна шума и свата залила улицу. Монах сделал кувырок вперёд, высвобождаясь от захватов и побежал по памяти, не останавливаясь до самого Собора...

Edited July 13, 2013 by Grimgnaw

[Grimgnaw 98]

Скопировав последнюю магическую руну, и убрав готовальню в мешок, Гримгоу выпрямился и сделал глубокий вдох. Солнце только-только показалось над Великим Морем, и его первые розовые лучи неслышно легли на покрытые инием руины Эльдарата и заиндивевшие тела наг. Мирмидоны и сирены безуспешно пытались защитить древние законы эльфов - монах прошёл через них, как раскалённый нож через масло.

Разминка удалась на славу, но чтоб добраться до посадочной площадки пришлось плыть в холодной воде. Когда нужно было подать сигнал, декан вспомнил, как оставил сигнальное ружьё в банке, думая, что оно ему не скоро пригодится. Монах огляделся - сложить сигнальный костёр было не из чего.

Слова Фраггара эхом повторились в его голове:”...Мы НЕ принадлежим к Альянсу!” Стало быть, Клан Громового Молота, к которому, маскируясь, относил себя дварф, мог оказался не лучшим прикрытием. И надежды на то, что сталегорнец будет искать его без сигнала не было. Он ещё раз обвёл глазами горизонт и пошёл в сторону, где, как он предполагал, можно было достать почтового грифона...

Edited July 22, 2013 by Grimgnaw

[efiji 61]

Автор пишет колоритно и здорово, это радует читателя. Но, нет такого озера во вселенной ВОВ, и нет такого культа и храма нет. это огорчает, что автор считает вселенную ВОВ скудной, чтобы придерживаться ее рамок.

1. Про ордена и про смерть можно и в варике придумать. Мифа и Хедхантеров тоже не предусмотрено в Азероте, например.2. Пофиг, что кусок другой вселенной, потому что атмосферненько.3. Автор молодец, что не вступает в препирания.

имхо 

так можно отыграть например тролля - джедая или гнома - сардукара императорского. и конечно все описать красиво. или таурена - флеша. 

можно писать очень красиво, автор пишет хорошо и со вкусом, но в каждой вселенной есть свои законы. 

Edited August 30, 2013 by efiji

[Hencore 1563]

 

 

так можно отыграть например тролля - джедая или гнома - сардукара императорского. и конечно все описать красиво. или таурена - флеша. 

Я бы простил, если описано четко. Особенно сардукара.

[Grimgnaw 98]

18+

Плотные грозовые облака были совсем близко, от этого пространство вокруг казалось замкнутым. В просвет между тревожным пасмурным небом и зубастой грядой бурых гор на мгновение показалось золотое облако, отражая прячущееся за перевалом вечернее солнце. Загорелось и погасло, погружая лощину в сумерки, плотные, как осенний туман. Быстро темнело. Зул’Машар был, как на ладони: в самой середине центральной площади виднелись какие-то тёмные бугорки похожие на свежие могилы, в отдалении подпирала облака ступенчатая пирамида с бесконечной лестницей, от краёв площади до самых гор ютились зеленовато-бурые навесы и хижины Моходёров. Должно быть, час действительно был поздний, потому что троллей поблизости видно не было.

 

Кажущееся спокойствие и вечерняя идиллия больше всего настораживали бывалого наёмника. Поднимаясь горными тропами, монах обнаружил несколько свежих тел часовых троллей. И оказавшись на вершине, разумно ожидал увидеть тех, кто проторил ему дорогу. Гримгоу искренне восхищался силой, скоростью и отвагой тролльих народов - они не только не страшились смерти, но и не хотели жить дольше отведённого им срока.  Справиться с одним разведчиком было не простой задачей, но без лишнего шума уложить сразу нескольких могла только организованная группа… Тем не менее, ничего подозрительного вокруг не происходило. Гримгоу решил пересечь площадь и ещё раз всё хорошенько осмотреть с вершины пирамиды - внятного плана, как найти Хамейю в городе полном троллей, у декана не было, и он решил довериться интуиции.

 

Земля к центру площади становилась более тёмной и... мягкой. Такого упругого грунта так далеко от болот декану встречать не доводилось. После каменистых звериных троп здесь ноги приятно пружинили, и монах на миг полностью погрузился в это усыпляющее парящее чувство. Пока его левую ногу не обхватила чья-то цепкая рука. Монах дёрнул стопу, рефлекторно освобождаясь от захвата, но теперь уже в правую ногу что-то вцепилось. Гримгоу пригляделся. Из тёмной земли, всё ещё удерживая его правый сапог, торчала белёсая рука с тремя пальцами. Пальцы были тонкими и длинными, но всё же не достаточно длинными, чтобы полностью обхватить широкий сапог дварфа. До запястья руку прикрывал запачканный серый бинт. Немного впереди в метре друг от друга из земли показалась ещё пара трёхпалых рук, вытягиваясь к небу, и извиваясь словно причудливые змеи. Наёмник обернулся: сзади рядом с первой появилась вторая тонкая гибкая рука.

 

Гримгоу рванул вперёд и сделал кувырок с опорой на руки - на пружинящей мягкой земле этот манёвр в мгновение перенёс его через крайние бугорки земли с торчащими из них руками. Он оказался спиной к пирамиде и пару секунд наблюдал, как из земли плавно вылезают четыре белёсых тролля. Среди них был один взрослый самец и три молодых ещё самки - все были одеты лишь в серые бинты, местами прикрывавшими их бледнозелёную кожу. По низкому рычанию сопровождавшему появление квартета декан уверился, что это зомби. Дварфу уже приходилось встречать неупокоенных троллей - они были гораздо опаснее живых: такие же быстрые и сильные, с цепкими целеустремлёнными глазами и острыми зубами, но не знающие боли, усталости и страха.

 

В моменты смертельной опасности время для декана нарушало свой привычный ход и тянулось, как тёмная медовуха, позволяя в полной мере насладиться происходящим. Зомби, похоже, тоже не торопились: медленно расходясь в стороны, они забирали коренастого гостя в кольцо. “Явно умнее гулей из дарроуширской крипты, - отметил про себя монах, - Пытаться справиться с ними голыми руками бессмысленно. Они уже умерли и не способны страдать, не могут очиститься. Можно лишь прекратить их оскорбительное существование...” Дварф нащупал за спиной рукоять молота, левой рукой погладил пристроенный на бедро меч-крыло, перевёл взгляд с монстров на оставшиеся нетронутыми могилы: ещё не меньше дюжины тварей, должно быть, ожидали там своего часа. “Не стоит беспокоить их раньше времени,” - решил Гримгоу и, ускоряясь, рванул к пирамиде. Он бежал, не оборачиваясь, но прекрасно слышал, как все четверо его новых знакомых с прерывистым рыком бросились за ним, чувствовал, как их тонкие пальцы тянутся к его спине и ногам, знал, что они не на шаг не отстают.

Перепрыгивая через две ступеньки, декан мчался к вершине пирамиды, пот обильно покрывал его гладкую лысину, струйками стекал с густых чёрных бровей. Справа, на выступе зиккурата, Гримгоу заметил припавшего на колено тролля в клубах фиолетового пламени - на мгновение их взгляды встретились, но колдун не прервал ритуала. От монаха же не ускользнула одна из табличек Мош’ару, участвовавших в заклинании. Взлетев по ступеням на треть высоты храма, дварф стал выдыхаться. Он, не глядя, выхватил молот и наотмашь нанёс удар, который пришёлся точно в нижнюю челюсть самой быстрой из преследовавших его зомби. Удар был такой силы, что зубы и кусочки челюсти на мгновение повисли в воздухе прежде чем фейерверком разлететься в разные стороны, сама же нежить полетела вниз, вращаясь вдоль своей оси. Следовавший за ней немёртвый самец и вторая самка моментально прильнули к ступеням, уклоняясь от пролетающего над ними тела, которое, как с удовольствием отметил наёмник, напоминало в этот момент кокон шелкопряда в хаотичном облаке белёсых бинтов. Но последняя из преследователей среагировать не успела и, поймав “кокон”, кубарем покатилась вниз по ступеням.

 

Самый крупный (по причине пола) зомби тут же прыгнул на монаха, вытянув вперёд правую руку - ударом от бедра дварф отсёк ему выставленную конечность в предплечье мачете с левой руки, от чего урод, приземлясь, не удержал равновесие, и ткнулся мордой о ступеньки, где его череп лопнул под ударом пудового молота. В следующий миг (растянувшийся в вечность) тело без головы опёрлось на целую руку, выпрямилось и, завалившись на спину, поехало по крутой лестнице, оставляя бурые следы то ли крови, то ли бальзамирующей жидкости. Зачарованный этим зрелищем  Гримгоу пропустил удар в живот (от зомби №3), отлетел на пару ступенек вверх и, встав на ноги, интуитивно рубанул гоизонт левой рукой. Меч беззвучно прошёл через поднятую правую конечность и тонкую шею монстра… Наёмник толкнул полутруп ногой и отделившаяся от шеи голова с косичками, подпрыгивая, покатилась по замшелым ступеням древнего храма.

 

Четвёртый зомби, слетевший вниз вместе с первым, уже поднялся на ноги и на четвереньках понёсся вверх. Наёмник столкнул застрявшее на ступенях тело под ноги врагу, и тот, перепрыгивая препятствие, утратил инициативу, последовал отвлекающий удар, за ним удар мачете по ногами, за тем от тела отделились руки, и только потом голова с маленькими изящными клыками слетела с плеч, да так и осталась лежать на ступеньке с широко открытыми полными тьмы глазами. Гримгоу понял, что в этой вакханалии начинает терять самообладание. Его понесло к основанию пирамиды туда, где ещё пыталась освободиться от паутины бинтов неупокоеная самка с развороченной челюстью. Он занёс над ней оба свои орудия и поочерёдно с оттягом опускал их пока серые бинты не побагровели, а тело не сровнялось с землёй. Тогда дварф сделал шаг назад, чтобы полюбоваться зрелищем. Его мускулистая правая нога, поставленная на ступеньку внезапно затряслась крупной дрожью - это продолжал выделяться адреналин.

 

Заметно стемнело. Монах вспомнил про просьбу Железного Башмака собрать таблички с легендой Хаккара, одну из которых он как раз видел неподалёку, и подумал, что пришло время того самого колдуна. Гримгоу наскоро почистил оружие от фрагментов мётвой плоти, приладил его в ножны и, не скрываясь, пошёл к углу пирамиды. Тролль, видимо, закончил ритуал и теперь сидел на корточках, восполняя силы. Он заметил подходящего дварфа издали, достал чёрный от крови нож, улыбнулся всеми наличными зубами, будто встретил друга, которого уже и не надеялся увидеть, и стал ждать, приближения незнакомца. Но стоило Гримгоу ступить на площадку, колдун ринулся в атаку, умело орудуя своим разделочным ножом.

 

От первого удара в лицо монах увернулся в последний момент - отделался царапиной на скуле и порезом на маске. Вторым и третьим ударом чёрная сталь оставила неглубокие следы на руке и рёбрах. Наконец, Гримгоу удалось перехватить правую руку тролля (в ней был нож), своей левой рукой. Не мешкая, он нанёс долговязому удар ногой по почкам, и тут же схватил его свободной рукой за горло. Правая рука колдуна с зажатым в ней ножом оказалась локтем на толстой шее наёмника, и тот сломал врагу руку. Тролль зарычал от боли, а дварф оказался за спиной обидчика и стал душить его. Сердце жертвы забилось чаще - звук был приятный. Тролль был живой, трепыхался и беззвучно звал на помощь. Последнее, что он услышал, был звук его собственной ломающейся шеи. Декан сделал это на всякий случай, памятуя о живучести этой расы.

 

Подобрав нужную табличку, дварф всё же поднялся на вершину зиккурата. Там его встретил точь-в-точь такой же, как и внизу, тролль-колдун с почерневшим от крови ножом. Только теперь Гримгава не стал с ним заигрывать, а сразу перехватил его правую руку, потянул на себя (тролль рефлекторно отдёрнул её), прыгнул врагу за спину и свернул ему шею. Тут же обнаружилась ещё одна табличка из рассказа проспектора.

 

Совсем стемнело. С вершины пирамиды уже совершенно было не разобрать, что делается внизу. Пришлось спускаться. Монах хотел было по одному расправиться со всеми обитателями могил, но решил поберечь силы и найти себе безопасное место для ночёвки в горах. Вдруг он увидел бледный силуэт по дуге приближающийся к нему, по краю площади. Это был внушительных размеров тролль, обмотанный бинтами с ног до головы, с торчащими во все стороны зелёными волосами, в руке он держал видавший виды клинок зелёного стекла, а на поясе у него висел ключ…

 

“Хамейя или нет? В том обрывке пергамента было что-то про ключ… - сопоставлял факты декан, - Это что - меня заметили? Кажется, что смотрит прямо на моё укрытие. Однако, он не спешит, принюхивается?” Белая тень остановилась в каких-то чтырёх-пяти шагах от кустов и прошипела на ломаном всеобщем: “Вышодиш. Бешат бешшполешно!” Гримгоу встал во весь рост и вышел вперёд - ему стало любопытно, почему от косматой фигуры не чувствуется никакой угрозы. Тролль молча побрёл на дварфа, картинно замахнулся для удара, медленно раскрыл зубастую пасть и рубанул место, где секунду назад стоял мастер. Монах просто сделал два шажка вперёд, развернувшись, перехватил рукоять малахитового клинка и им же, стрегущим ударом с разворота, срезал монстру голову. Голова на этот раз не отскочила, а с глухим вздохом плюхнулась под ноги; крови не было, обезглавленное тело бесшумно осело на бок.

 

Гримгоу с секунду сомневался: брать такой примитивный ключ или нет, потом всё же взял, заодно подхватил за зелёную гриву башку тролля и пошёл той же дорогой, которой пришёл час назад. Покрытые маслянистой чёрной плёнкой глаза на мёртвой голове моргнули. Никто этого заметить не мог…

(Продолжение следует…)

Edited November 25, 2013 by Grimgnaw

[Grimgnaw 98]

Присыпанный дёрном схрон обнаружить было не трудно. Монах достал из земли плоский гладкий ящик и пристроил его на повозку, стоявшую рядом и отмеченную в записке, как ориентир. Открыть деревянный футляр силой не удалось. Мясистые пальцы дварфа просто соскальзывали с крышки, потеряв терпение, декан уже замахнулся кулаком…

 

- Ишпольшуй кхлючш, - послышался страшный шёпот за спиной.

Гримгоу резко обернулся, перехватив ящик двумя руками так, чтобы,не мешкая, нанести удар незваному гостю. Перед ним была совершенно пустая безжизненная картина: угол склепа, покосившаяся ограда, могильная плита и почерневшие стволы деревьев, даже трава на бурой земле сплошь была сухая и серая.

 

- Кхлючш! - вновь раздалось из-за спины. Голос был такой словно говорили на вдохе да ещё и с жутким акцентом.

На этот раз Гримгоу только медленно повернул голову: повозка, ограда, лес - никого живого вокруг.

- Шаап, шаап, - будто зевнул кто-то. Звук явно шёл из заплечного мешка монаха.

 

Дварф аккуратно положил ящик на повозку и плавно опустил свой сакв на землю. Он потянул скреплявшую края завязь и мешковина опустилась обнажая скромный хлам путешественника. На груде сухарей, колбочек и монет, как на постаменте, возвышался скалящийся череп тролля с кислотными пучками волос. Неподвижные, покрытые маслянистой черной плёнкой глаза моргнули.

 

- Да что ты тако… - бессознательно забормотал дварф, нащупывая рукоять молота.

- Ты ошвоподил меня от тела, но не от пхемени, - хрипела голова, не моргая, - Игх ты опоштал. Отхава пыштхо хашпхоштранилаш шкхети моикх шоплеменников. Но ты ишполнил пкхетначехтанное и вехнулся ша накхатой. Натеюш, ты шахватил ш шобой кхлючш.

 

Декан нащупал связку ключей на поясе и молча отделил один, самый простой с рукояткой из черепа какого-то мелкого животного. Он внезапно вспомнил, что специально захватил этот ключ проверить, был ли обезглавленный им зомби Хамейей-из-свитка. Если бы ключ подошёл - ответ очевиден. Если нет - декан как-то не задумывался над этим “если”.

Монах молча перешагнул вещмешок и вставил ключ в замочную скважину. Что-то внутри тихонько щёлкнуло, и гладкая крышка футляра приоткрылась. Внутри, на голубом шёлке лежал изумительный 2/3 клинок зелёного стекла, точно такой же, какой был у того тролля. Неровные острые, как зубы хищника, края лезвия источали едва уловимый запах могильного мха. Отложив меч в сторону дварф развернул ткань, это оказался редкой работы плащ с загадочными рунами на подбое. Декан с минуту разглядывал диковинную работу, потом аккуратно сложил предметы на место, запер футляр и вернул его под телегу, не забыв заложить кусками дёрна.

 

- Ты опхавтал мхои ошитания, хошаин, - вбирал в себя воздух череп, - Ты телал этхо не хати накхаты. Тепехь нушно шакхончить начшатхое и уничтхошить лич'а. Этхо не пхосто икх мнхе нечшеко пхетлошить тепе в накхаату, кхоме шамохо лич'а иих... швоих вошпоминаний. Екхо воля вшо ешо швяшывает наш, боюш, тво' появление не станет тля нехо сюхпхиш…

Голова осеклась, заваливаясь в сторону. Гримгоу взял её за волосы и поставил на телегу:

- Говори, - разжал зубы дварф.

Edited November 25, 2013 by Grimgnaw

[Grimgnaw 98]

Гримгоу сидел на краю канала и бросал камешки в тёмную воду, тренируя пальцы. Потерявшая всякую чувствительность правая рука ещё плохо слушалась, и мелкие камни то и дело проскальзывали через неловкие пальцы и беспорядочно сыпались в канал и под ноги. В столице ласково пригревало солнце. На другой стороне слышался детский смех...

Он припомнил, как после недельных скитаний, следуя инструкциям Хамейи, вышел в небольшую деревеньку, полностью населённую гулями, живоглотами и мстительными баньши. Одна вросшая в землю лачуга отличалась от остальных - её крышу и землю вокруг покрывал густой иней. Лич оказался маленькой худощавой женщиной с ровными рядами прекрасных белых зубов, заметных через чуть оголившуюся челюсть. Если бы не этот незначительный деффект, она могла бы сойти за обычную миловидную селянку, но среди зомби и призраков эта хрупкая фигурка выглядела всё же подозрительно. Декан подготовился к встрече, но и лич, видимо, был готов к приходу незваных гостей. Попав внутрь, ноги дварфа тут же свело судорогой, до пояса тело наёмника сковал лёд. Некромантша приподнялась над полом и тенью проскользнула в дальний угол, без усилий уворачиваясь от сюрикенов Гримгоу. Из угла, не сводя горящего взора со своей жертвы, она зашептала какое-то длинное, особенно мерзкое заклятие, от которого у монаха заледенел даже язык. С трудом удерживая волю, Гримгоу, как в горячке, искал выход...

По воле Безмолвного Владыки спасение пришло от огромного татуированного тролля, появившегося из ниоткуда. Если быть точным, верзила с налёту проломил стену хибары и одним ударом огромного, даже в руках двухметрового амани, бурого от крови бесчисленных жертв меча перерубил лича надвое. Довершая начатое, он дал с разворота, ещё раз поделив, не достигшие ледяного пола останки. Попутно была уничтожена вся скудная обстановка и часть другой стены. Не исключено, что зацепило бы и Гримгоу, если б тот инстинктивно не согнулся, припав на правую руку, которую тут же сковал лёд. “Маагут! Драх-шу! Хумм!” - завопил тролль заметив дварфа. Он даже попытался сделать шаг в сторону монаха, но его ноги тоже сковало льдом - видимо, заклинание ещё продолжало действовать. “Маагуш! Поххиш Иш Ллоах-шу!” - раздался шёпот из заплечного мешка монаха, - “Этхо вшо, што яхм шмог штелат. Личша болшэе нетх и чувштвую, как угашаю. Аадош! Уроп-агош!” Последнее явно относилось к троллю, который, округлив глаза, секунду подумал, выпрямился и стал деловито, пользуясь двуручным мечём, как лопатой, обкалывать лёд вокруг себя…

 

Декан порылся в своих вещах и достал совершенно безжизненный теперь череп Хамейи, размахнулся и хотел бросить его в канал. Потом передумал и положил назад в мешок.

Edited February 8, 2014 by Grimgnaw

[Grimgnaw 98]

В кровавых сумерках заката Хаккар развернул кольца своего могучего чешуйчатого тела и расправил аквамариновые крылья, отбросив копошащихся вокруг людей. Их тёмные фигурки с тщетным остервенением набросились на Свежевателя Душ вновь. На фоне багровой чешуи древнего бога они были похожи на неуклюжих жуков.

Жуткогрыз на миг отвлёкся, заметив радугу, пробегавшую по чешуе хтонического чудовища от золотого обруча на кончике хвоста до основания крыльев. Мягкий свет залил вершину зиккурата, на секунду наполнив пространство вокруг умиротворяющей свежестью и тишиной… Вдруг дварф понял, кто его настоящие враги - эти мерзкие жуки, нарушившие покой его Господина!

Ещё только закипая от жгучей ненависти, монах сделал двойной кувырок в группу чародеев и лекарей, дружно плетущих замысловатые пассы посохами и жезлами, раскинул клинки и закружил в экстатическом вихре, от одного к другому, отсекая вскинутые руки, подёрнутые гримасой удивления лица, перерубая посохи и кости. Пользуясь замешательством, декан методично рубил, рвал и кромсал, покрываясь брызгами крови, пока никого не осталось на ногах…

Последней была была человеческая девушка, ассиметричный меч легко вошёл ей в живот до самой рукоятки в виде головы золотого дракона, её крупные испуганные глаза нащупали взгляд наёмника под капюшоном: “Зачем? Мы же на одной стороне…” - прошептала она, выпустив струйку крови из уголка губ. Когда её зрачки окончательно остекленели, Жуткогрыз обернулся - Хаккар расправился с остатками авантюристов, его не сокрытое грудной клеткой сердце сияло синим огнём, от чего весь окружающий мир потускнел, почернел, перестал различаться.

Теперь монах видел только открывающийся во тьме портал. “Иди ко мне...”

Конец.

[Yxo 8068]