«Прошек сын Грока».

[Lightdevil 18]

Ранним утром нас вывели на арену возле Оргримара.Мой отец стоял напротив, у него, как и у меня не были связаны руки; у орков не было такого обычая вязать своим руки, когда те повинны в не военное время. Тут появился глашатай.- Осуждаемый Грок и его сын Прошек, повинны в слиянии крови двух несовместимых рас орков и людей, наказание за это смерть; живым остаться может лишь тот, кто докажет своё право на жизнь, а решит ваши судьбы лишь круг смерти.В этот момент нас втолкнули в круг и бросили под ноги наши топоры, отец посмотрел на меня и сказал: « Не стыдись сын пролить мою кровь, возможно, ты когда-нибудь поймешь, почему я это сделал.… Но сейчас не это важно, а то, что ты должен выйти из этого круга победителем и выйти с честью. Когда бой закончится, найди моего старого приятеля Локуста, он один из тех, кто бережёт мать землю, у него для тебя будет письмо. Это всё».Он схватил свой топор. Отец был силён и ловок, его скорости могли бы позавидовать многие, не смотря на то, что ему было далеко за 50 человеческих лет, довольно большой возраст для жизни орка. Тем не менее, он мог спокойно перелезть через могучие стены Оргримара туда и обратно дважды без передышки и снаряжения.Он ринулся на меня и сделал замах, но не будь я его сыном, так бы и остался стоять разрубленным пополам и без головы. Сделав перекат и схватив свой топор, я сбил отца с ног одним мощным ударом в голень, бой закипел. Топоры месили пыль долго, до того, как был услышан первый скрежет стали о сталь.Со всего размаху, что было сил, отец вогнал мне в грудь обух топора. Меня должно было откинуть как лёгкого кабанчика, но не тут то было. Воспользовавшись силой удара, я перехватил, руку своего отца и вывернул ее так, что суставы затрещали, он выронил топор и следующим рывком я выбросил его за край арены…Я смотрел на его труп долго и не мог оторвать взгляда, не мог успокоиться, помня о том, что ещё прошлой луной мы вместе пили пиратский Грок, ещё недавно мы вместе ловили кабанов и били мелких равазавров в степях. Я не мог успокоиться и в тот момент, когда его тело сняли с кольев и какой-то странной магией отправили в место, которое он завещал для своей могилы. Я хотел крови, крови тех, кто обвинил нас во всех этих предрассудках, но чем больше я думал об этом, тем яснее я понимал – моя мать - человек.

[Gardak 376]

Браво!