Dual

Ребята, помогаем дополнять раздел! Поправил везде в своих темах цвет текста (наконец руки дошли). Темы с книгами удалены ( за ненадобностью, см. тему про торрент в том же разделе).

Шаткая повозка катилась к Великим вратам — там ее ждал небольшой отряд, который будет охранять груз по пути к башне дирижаблей. Груз — питьевую воду — развезут по всем дуротарским поселениям орков, серьезно пострадавшим от недавней засухи. Молодой кодо, тянувший повозку, двигался неспешным, размеренным шагом. Перевалив через гребень холма, он исчез из виду. Гоблин сердито смотрел вслед скрывшейся повозке. Его телега должна была замыкать караван, но пришлось задержаться у колодца — ветер стих, лопасти ветряка остановились, и соединенный с ним насос остановился. — Ты можешь побыстрее, а? Нужно их догнать, если хотим ехать под охраной. — Гоблин притопнул от раздражения, обращаясь к орку-подростку, работавшему рычагом насоса. — Не бузи, Извикс, — отозвался вооруженный орк, лежащий в траве. — Зачем нам бояться нескольких дворняжек Альянса? Пускай только сунутся, получат топором по голове. — Он отломил веточку от ближайшего куста и стал ковырять ей в зубах. — Альянс очень опасен, Гротц! — огрызнулся гоблин. — Я бы лучше ехал с караваном, не особо полагаясь на тебя... или на него, — добавил он, указывая на ассасина, засевшего в кустах. — Насчет меня не сомневайся, Извикс, — сказал Драс, появляясь из своего укрытия. — Любой, кто приблизится, получит штык в спину. Пускай щенки рискнут, я не против. Извикс вздохнул. — И за что я заслужил вас двоих? — Он покачал головой. Кусты вокруг колодца внезапно шевельнулись. — Это что было? Все посмотрели туда, откуда донесся звук. Гротц схватил топор и поднялся на ноги. Все стихло. Гротц осторожно шагнул к кустам — волна движения началась у одного края зарослей и пронеслась к другому. Каждый куст начал мелко трястись. Извикс попятился в сторону кодо, впряженного в водовозку. Драс подкинул в руке нож — шуршание листьев становилось все громче. Несколько десятков существ, похожих на кабанов в лоскутной броне, вооруженных копьями и другим оружием, вывалилось из зарослей и набросилось на отряд. Одного или двоих успел зарубить Гротц, пока его не окружили. Извикс развернулся, чтобы бежать. Драс увернулся от соперника и скользнул к вожаку нападавших. Свинобраз яростно сопротивлялся и все же сумел ударить орка в голову. Нападавшие гибли один за другим, кровь заливала траву вокруг колодца. Извикс сумел распрячь кодо, вскочил ему на спину и послал животное вперед, но в воздухе мелькнуло копье и выбило гоблина из седла. Кодо поспешил прочь, а свинобразы обыскали повозку и вернулись в Ежевичную лощину, откуда и пришли. Незадолго до этого нападения Бейн Кровавое Копыто, верховный вождь тауренских кланов, принимал в своем жилище в Громовом Утесе вождя Орды — Гарроша Адского Крика и верховного мага тауренов, Хамуула Рунического Тотема. То была не встреча врагов: Бейн решил не мстить Гаррошу за смерть своего отца, Кэрна Кровавого Копыта, чтобы не допустить ссоры, которая бы ослабила единую Орду. Бейн знал, что Орде для выживания нужен сильный вожак, и именно Гаррош мог дать надежду его народу. Тем не менее встреча не заладилась. Гаррош, умеривший свой пыл после убийства отца Бейна, теперь вновь неистовствовал в своей показной браваде. Он прибыл в Мулгор с необъятным списком требований. В помещении звучали, то поднимаясь, то стихая, напряженные голоса. Хамуул, обычно сдержанный и спокойный, начинал повышать тон, отвечая упрямому и дерзкому молодому орку. По мнению тауренов, то, как Гаррош управлял Ордой, оставляло желать лучшего, и Хамуул никак не мог понять, как этот щенок вообще сумел победить Кэрна Кровавое Копыто, величайшего из тауренских вождей. Будучи советником Бейна, Хамуул предложил обсудить, как в Оргриммар будет поставляться вода. Ни к чему хорошему обсуждение пока не привело. Бейн спокойно наблюдал за этим. Одну руку он положил на палицу, другую поднял в знак возражения. Мгновение — и его собеседники затихли, обратив взгляд на Бейна. — Гаррош, если тебе так нужна вода, почему не взять ее из Строптивой? Разве там ее недостаточно? Гаррош фыркнул. — Обычно да, но сейчас вода слишком грязная. Мы поливаем ею поля, но не можем пить. Оркам в городе и поселениях вокруг приходится тяжело. — Почему же она стала грязной? — глядя прямо в глаза Гаррошу, спросил Хамуул. Гаррош скрипнул зубами. — У того, чем гоблины занимаются в Азшаре, оказались... неприятные побочные эффекты. Грязь попала в землю, потом ее унесла на юг река, мы же пожинаем плоды этого. Бейн переглянулся с Хамуулом. — Почему бы просто не приказать гоблинам остановиться? Пускай земля передохнет, а потом они продолжат. Если все хорошо спланировать, гоблины смогут развивать свое дело в определенных рамках, не вредя вам так сильно. Гаррош ударил костяшками пальцев по столу. — Нет. Их занятие чрезвычайно важно для победы, и я не стану рисковать безопасностью Орды. В Мулгоре предостаточно воды, и мы будем снабжать ею Оргриммар и окружающие его поселения. — Я согласен с Бейном, — спокойно возразил Хамуул. — Ты сам знаешь, что он прав. Гоблинам нужно остановиться или перенести производство куда-нибудь подальше, чтобы природа могла исцелитьcя от хвори. — Чем твои слова правильнее тысяч других, что я слышу каждый день? — прищурившись, ответил Гаррош. — Я не прошу. Я приказываю. Спор продолжался. Хамуул и Гаррош продолжали пререкаться, пока Бейн не выдержал и не крикнул: — Довольно! Брань ни к чему нас не приведет! Спорщики замолчали на полуслове, удивленные этой вспышкой ярости, и посмотрели на Бейна. Тот продолжал, уже тише: — Гаррош, ты получишь воду. Но я хочу, чтобы в дальнейшем к любым операциям гоблинов привлекали в порядке консультации и кого-нибудь из тауренов. Гаррош холодно посмотрел на Бейна. — Конечно, я получу воду. Я обещал Орде заботиться о благополучии каждого ее члена. И я не потерплю, чтобы мои решения оспаривались, а намерения обсуждались. — С этими словами он покинул палатку. — Я пришлю кого-нибудь обсудить график поставки воды, — бросил он через плечо. Хамуул посмотрел ему вслед. — Что бы ему слушать кого-нибудь, кроме себя! Бейн печально улыбнулся и положил тяжелую руку на плечо Хамуула. — Терпение, Хамуул. Для таких, как Гаррош, время летит быстро. Он или все поймет, или проиграет. Других вариантов нет. Как бы ни вышло, время — наш главный союзник. Хамуул потряс головой, словно ему в ухо попала вода. — Мы жили здесь задолго до появления орков, если ты забыл. Твой отец, возможно, был в долгу перед Траллом за то, что тот сделал для нашего народа, но сейчас все переменилось. Я слышал, о чем шепчутся таурены. Некоторые считают, что это уже не та Орда, в которую нам надо входить. Мы по-прежнему многим обязаны Орде, но согласись, что у наших братьев есть веские причины для недовольства. Бейн достал карту с полки и начал искать в Мулгоре колодцы. — Ты прав, мой отец был в долгу перед Траллом. Но кроме того, он верил в Орду. В том, какой она стала, есть его вклад. Моего отца с нами больше нет — но я все равно еще верю в Орду. И вскоре между Мулгором и Оргриммаром зачастили караваны. У жителей Дуротара снова была чистая вода. Она распределялась между поселениями поровну. Бандиты пару раз попытались ограбить караван, но в целом доставка воды шла гладко. Первое нападение произошло в Мулгоре. Бейна оно просто потрясло. Мало того, что оно случилось на его землях, — это была настоящая кровавая резня. Провели расследование, но ни найти нападавших, ни понять, что ими двигало, не удалось. С тел ничего не пропало, а повозка была разломана, хотя в ней не было ничего ценного — она везла лишь емкость с водой. Судя по кровавым следам, несколько тел утащили прочь, но большинство членов каравана остались лежать на месте. Бейн был чрезвычайно расстроен. Сначала он опасался, что это месть изгнанного Зловещего Тотема, но разведчики не нашли тому никаких подтверждений. Он пересматривал их донесения, когда к нему приблизился орк-посланник. Бейн поднял взгляд и жестом предложил орку войти. — С чем пожаловал? — Послание от вождя, — посланник развернул свиток и начал читать. — Верховному вождю тауренов Бейну Кровавое Копыто от вождя Орды Гарроша Адского Крика. Поставки воды идут по плану, и это меня радует. Однако последние партии чем-то заражены. Надеюсь, это будет улажено в кратчайший срок. Бейн задумался, нахмурив брови. — Та вода была взята из колодца в Заиндевевшем Копыте. Скажи Гаррошу, что я займусь этим лично. — Посланник спешно отбыл, Бейн же назначил одного из своих храбрецов следить за состоянием дел в Громовом Утесе и стал собираться на юг Мулгора. Бейн смотрел на тела, лежащие вокруг колодца. Здесь произошло настоящее сражение. Три каравана были полностью уничтожены, украдено было все, включая емкости с водой. Все кодо пропали, восемь же охранников лежали кругом — там, где погибли, пытаясь защитить шестерых рабочих. Охранники в этот раз были лучше подготовлены, и потому неподалеку были найдены тела более чем дюжины свинобразов. «Опять свинобразы, только вооружены лучше. Вон, какие на этом доспехи. Собраны из деталей брони, принадлежавшей воинам Орды. Никогда не видел так хорошо организованных свинобразов. — Бейн задумался. — Единственной бедой для нас в Мулгоре всегда были свинобразы. Отец так и не смог начать с ними переговоры. Но теперь, если у них новый вожак, может, у меня что-нибудь получится». Бейн обратился к ближайшему скороходу. — Отправляйся в лагерь Нараче и скажи, что нужно попытаться поговорить со свинобразами Ежевичной лощины. Нельзя сейчас отвечать насилием на насилие. Я не начну войны на собственной земле. Я задержусь в деревне Кровавого Копыта на несколько дней. Как будут новости, любые, — тут же сообщай. И, обернувшись к гонцу, прибавил: — Передай Гаррошу, что мы нашли виновных, и что проблема скоро будет решена. Гаррош ответил через несколько часов — и именно так, как ожидал Бейн. Вождь настаивал, чтобы свинобразов прогнали силой. Его послание заканчивалось так: «Если с этим не справишься ты — будь уверен, сумею я». Бейн фыркнул. — Так не пойдет. Я думал, он поймет, что нужно избегать новых стычек. Ладно, пускай. Скажи Гаррошу, что мы благодарим его за предложение, но в настоящий момент не собираемся проводить военную операцию. Мы хотим дождаться результатов переговоров. Я молю Мать-Землю о том, чтобы они были благоприятными. На следующий день Бейна разыскал скороход. — Есть новости касательно свинобразов, верховный вождь. Бейн посмотрел на него с надеждой. — Надеюсь, добрые? — Мы и так, и эдак пытались вступить с ними в переговоры, но на наших посланников сразу нападали. С каждый таких переговоров они возвращались все в крови... неприятельской, конечно. — В глазах Бейна мелькнуло недовольство, и разведчик быстро добавил: — Потери были минимальны, они сражались, отступая, просто в порядке самозащиты. Бейн вздохнул. — Ну что ж. Тогда переговоры временно отставить. Нужно понять, почему они так агрессивны. И постараться обойтись без кровопролития. Заговорил один из советников Бейна: — Вы уж извините, верховный вождь, но я предлагаю устранить их вожака. Пошлем небольшой отряд опытных лазутчиков. Это деморализует врага, и мы легко расправимся с ним. — Исключено. Я уверен, что мы найдем способ установить мир. Велик соблазн решать все силой. Но так поступает Гаррош, а не я. Бейн повернулся к терпеливо ожидающему скороходу. — Передай им, что я сказал, и добавь, что я запрещаю кому-либо наступать на земли свинобразов без моего приказа. Я придумаю, как все уладить. Разведчик ушел. Бейн повернулся было к выходу, но снова обратился к советникам. — Мир расколот на части. Альянс осаждает наши рубежи, Орду есть ржа изнутри. Мне не нужна очередная кровавая баня. — Твоими бы устами да мед пить! — возразил тот же советник. — Свинобразы — вояки. Сколько лет они досаждали нашему народу? Перемирие с ними долго не продержится. Бейн кивнул. — Возможно. Перемирие может быть непрочным. Но так ли нам нужна лишняя война на наших землях? И с этими словами он отправился в Громовой Утес. Атаки свинобразов участились, из Мулгора вывозилось все больше воды. Поздней ночью, спустя несколько дней после последнего нападения, в лагере Нараче вокруг костра собралось несколько тауренов. Старший заговорил первым. — Да что они творят с нашими землями! Бейн знай смотрит в рот этому треплу Гаррошу, все его приказы выполняет, даже самые дурацкие. Сколько еще мы будем сидеть и ждать, пока она отдаст оркам все наши кровные земли? — Не одни же мы так думаем! — подхватил молодой таурен. — Говорил кто-нибудь с другими кланами? Первый вздохнул. — Говорил... Но ты же знаешь, какие упрямцы Ярость Стали и Каменное Копыто. Они видят не дальше своего рыла. Они не понимают, как изменился Мулгор из-за Бейна с тех пор, как не стало его отца. — Бейн, может, и не похож на отца, но я уверен, что он всегда блюдет наши интересы. Он бы никогда не пошел против своих. — Может, и так, но жить здесь от этого не стало безопаснее. Мы, кочевники, не привыкли сидеть на одном месте. Так что же мы тут сидим? Стадам нужны новые угодья. Да, тут у нас есть дом. Но чем мы за это платим? Свободой! — Таурен вздохнул и обвел рукой своих товарищей. — Помните, каково это, каждый месяц видеть новые звезды над головой? Почему мы должны привязывать себя к одному месту, если свобода у нас в крови? — А куда нам идти? Старший таурен пожал плечами и пошевелил головни в костре. — Я не говорил, что у меня есть идеальный план... — сказал он. Бейн приказал разведчикам следить, как перемещаются и готовятся к атаке свинобразы. Свинобразы всегда были воинственными, а теперь и просто сбесились. Как ни старались разведчики, они всякий раз умудрялись ударить исподтишка, а на вопросы так и не было ответов. Бейн вспомнил, что давно не разговаривал с Хамуулом. Может, старый друид что-нибудь надумал?.. Хамуула он разыскал у основания Громового Утеса. Друид наблюдал за дикими животными. — Мне нужна твоя помощь, Хамуул. — Бейн говорил тихо, чтобы не побеспокоить советника. Улыбаясь, Хамуул поднялся. — Пожалуйста, молодой Бейн. Чем могу, помогу, сам знаешь. — Я говорил с разведчиками, как разъярились свинобразы. Но они так и не знают, в чем дело. Я знаю, что в последнее время ты часто обращался к Матери-Земле. Не проведал ли ты чего-нибудь на этот счет? Хамуул набрал горсть травы, понюхал ее и рассеял по ветру. Подождал, пока вся она опустится на землю, и покачал головой. — К сожалению, нет. Разговор с Матерью требует времени, Бейн. Особенно в такой суете. Мне еще медитировать и медитировать. С шаманом тоже не помешает поговорить, и не с одним... Бейн покачал головой, глядя Хамуулу вслед. Тот шел прочь, что-то бормоча себе под нос. Столько всего произошло после смерти отца! Он не знал, как все это исправить. Но он сумеет что-нибудь придумать! Слишком много раздора творилось в последние годы. Мирное решение было бы как глоток свежего воздуха. На обратном пути Бейн встретил группу тауренов со скарбом и запасом еды. — Кочевники! Вы уходите? Они дружно склонили головы. — Прости, верховный вождь, но мы больше не можем оставаться в Мулгоре, — сказал вожак. Бейн прикрыл глаза. Сморгнул. Последние крупицы бодрости улетучились. — Я бы попросил тебя остаться, Серое Копыто. Не буду лгать, времена нынче тяжелые, но именно потому нам и нужно держаться вместе. Старший из кочевников кивнул. — Истинно так, но мы ничего не можем поделать. Вспомни, как мы жили раньше. Еще остались земли, не запятнанные войной. Только кочевая жизнь сулит нам мир и свободу. — Прошлого не вернуть. Кочевники жили в огромном мире, который принадлежал только им. Теперь же мир стал меньше из-за войны и переселений. Пока мы живем оседло, у нас есть дом, и защитить его мы можем только сообща. Серое Копыто поежился. — К сожалению, Мулгор, как и другие земли, стал продолжением владений Гарроша. Мы всего лишь хотим уйти туда, куда не дотягивается его рука. Спасибо тебе, что принял мантию вождя после смерти отца, но перемены нам не по нраву. — Гаррош — глава Орды. Мы присягнули Орде на верность, — резко ответил Бейн. — Может, тот или иной правитель и не совершенство, но важно не это. Важно единство. За это боролись Тралл и мой отец. Со всем можно справиться, если постараться! И тогда Орде будут не страшны ни внешние враги, ни внутренние распри. Поверь мне. — Как скажешь, верховный вождь. Бейн коротко кивнул и направился к подъемнику. — Вернемся в лагерь Нараче и будем готовиться к путешествию, — сказал своим спутникам Серое Копыто. — На сборы уйдет еще немало времени. Через несколько дней Хамуул пришел к Бейну, ведя с собой рослого орка. Орк низко поклонился. — Я Злобр с Колючего Холма, — сказал он. — Встреча с тобой, вождь, — большая честь для меня. — Как и для меня, — кивнул в ответ Бейн. — Хамуул говорил о тебе, а всех его друзей мы рады видеть в Громовом Утесе. — С чем ты пришел? — Мы принесли хорошие новости, — сказал Хамуул. — Ты искал мирного решения конфликта со свинобразами. Это было непросто, но мы его нашли. Бейн улыбнулся. — И правда, хорошая новость. Мой отец всегда был слишком занят, чтобы обращать внимание на свинобразов. Но он всегда считал, что с ними можно договориться. Пожалуйста, продолжай. Хамуул поклонился. — Мы долго усердно медитировали и, кажется, нашли причину всех бед. Злобр! Злобр откашлялся. — Среди свинобразов есть так называемые водоискатели. Из-за того, что в последнее время произошло с землей, они лишились дара находить источники. А без свежей воды свинобразам не жизнь. Они озлобились, днем наступают на нас, а ночью отступают в укрытие. Поэтому решение очень простое: нужно найти им в пределах досягаемости источник воды. Правда, пока не знаю, как, — он посмотрел на Хамуула. — Это уж мое дело, — улыбнулся Хамуул. Бейн и Хамуул ожидали аудиенции у Гарроша, раздраженно размахивая хвостами. Гаррош заставлял ждать всех — и простых воинов, и вождей. Когда он наконец явился, Бейн, вопреки обычаю, сразу заговорил о деле. — Вождь, до нас дошли сведения чрезвычайной важности относительно поставок воды. Мы считаем должным поставить тебя в известность. Нападения свинобразов в последние недели стали более дерзкими, но мы установили, почему. И в чем причина таинственного заражения. Свинобразы давно досаждали нашему народу, но никогда не пытались расширить свои владения, хотя легко могли это сделать. Так что, похоже, их разозлили последние перемены на земле. Им тоже нужна чистая вода... Тут в зал вбежал молодой таурен. — Верховный вождь! Прошу прощения, но меня послали сообщить, что произошло еще одно нападение. Охрана убита, запас воды и все снаряжение украдены! — Спасибо за весть, — кивнул Бейн. — Возвращайся в Громовой Утес и скажи Руку Поступи Войны, что я скоро вернусь и со всем разберусь. Когда посланник ушел, Гаррош принялся расхаживать по залу. — Это уже третий случай за неделю. Мы знаем, кто во всем виноват, но ничего не предпринимаем. Свинобразы уже нападают на твои границы. Это просто издевательство! Берегись, мое доверие имеет предел. Бейн поднял руку. — Гаррош, ты забываешь, что это дело тауренов. Наш народ сам справится с этим. Я справлюсь. Мы ждем, что скажет нам Мать-Земля. — Мать-Земля! — воскликнул Гаррош. — Мать-Земля! Опять эта старая песня! Да что это за Мать-Земля, в конце концов? — Она сотворила наш народ. Она ведущий нас голос, передающий мудрость мира... — И вы опираетесь на нее, как на костыль, — прервал Гаррош. — Вы медлите, треплите языками и ничего сами не делаете! Свинобразы хотят показать свою силу. Орда должна показать им силу в ответ!.. — Гаррош, я прошу тебя уважать наши традиции и решения, — вздохнув, спокойно ответил Бейн. — Скоро мы справимся со всеми сложностями и сделаем это без лишнего кровопролития. Тут не все так просто. Свинобразы нападают на нас из отчаяния. Если мы поможем им, мы тем самым поможем и себе, и всем нам. Гаррош смотрел на Бейна в упор. Тот договорил: — Я понимаю, что тебе не терпится покарать их, но свинобразы хитрее, чем ты думаешь. Если напасть на них открыто, это ударит рикошетом по моему народу. — С тех пор как они нападают на караваны с водой, это уже не ваша личная беда. Это общая беда Орды. Страдаем все мы, и задержку в поставках воды чувствует каждый. Я не буду сидеть сложа руки, когда кто-то позволяет себе не считаться с нашей силой! Я накажу их за дерзость, и очень скоро, — и Гаррош устремился прочь. Хамуул проводил его взглядом и фыркнул. — Даже не стал слушать. Как обычно. И что же он, интересно, собирается предпринять? Бейн поднял Страхобор — серебряное оголовье палицы ярко сверкало пересекающимися полосами золота и резными рунами. Он коротко кивнул и направился к ожидающему его дирижаблю. — Боюсь, Гаррош недооценивает врага. Когда вернемся в Громовой Утес, нужно подготовить служителей рассвета. Гаррошу может понадобиться наша помощь, хочет он того или нет. Ночью, когда весь Громовой Утес спал, Бейн мерил свое жилище шагами. Его упрямство в поисках мирного решения привело к тому, что враг продолжает нападать на караваны и даже наступает на земли его народа, что в итоге может угрожать даже жизни вождя. Когда в комнату вошел Хамуул, Бейн печально посмотрел на него. — Я сомневаюсь в себе, Хамуул, — произнес он. — Сомневаюсь, что мы выбрали правильный путь. Быть может, кочевники все же правы. Когда верховным вождем был мой отец, сама Орда была другой. — Он помедлил. — Раньше я сомневался, смогу ли вести свой народ. Теперь сомневаюсь, должен ли я это делать. — Не время для таких сомнений, молодой Бейн, — с легким нажимом в голосе ответил Хамуул. — Ты делаешь такое же доброе дело, что и твой отец. Я наверняка знаю, что он остался бы доволен и проявленной тобой мудростью, и энтузиазмом, который ты вкладываешь во все, чем занимаешься. Те, кто не видят этого, пускай уходят и ищут собственный путь. Бейн улыбнулся. — Недавно ты придерживался почти того же мнения, что и они. Хамуул напряженно выпрямился. — Я был расстроен и позволял себе опрометчивые высказывания. С радостью признаю, что ошибался. Мы со всем справимся, и даже если сейчас ты не видишь в себе талант вождя, то вскоре исполнишься веры. Кор'кроны — лучшие, элитные войска. Их конек — внезапные нападения. Темные дирижабли тихо пересекли ночное небо, снизившись над территорией свинобразов. Под предводительством Гарроша воины соскользнули по веревкам прямо на головы свинобразам-дозорным. Сверкнули мечи, и десять тел упали на землю. Прозвучал лишь один слабый вскрик, привлекший часовых, которые покинули свой пост, чтобы узнать, что случилось. Охрана тоже быстро пала под ударами мечей и топоров. Дирижабли отошли на безопасное расстояние, кор'кроны же проникли в подземные тоннели, быстро подавляя сопротивление, с которым сталкивались. Сражение было коротким, но ожесточенным. Свинобразы защищали свой дом с упорством, которое удивило самого Гарроша. Они привыкли драться в тесных туннелях, в слепой ярости рвали врага клыками и не боялись погибнуть, обороняя свою территорию. Гаррош улыбался сам себе, разя одного свинобраза за другим. Сегодня он научит их страху. Через несколько минут отряд добрался до большой пещеры. Гаррош шествовал впереди, подняв Кровавый Вой, готовясь нанести удар. Он с гордостью кивнул, осмотрев пол, заваленный мертвыми телами, — не было слышно ни звука, кроме утомленного дыхания его воинов. Они разбрелись в стороны, не зная, в какой из множества тоннелей отправиться дальше. Через несколько минут сзади донесся топот; воины развернулись, готовясь встретить нескольких недобитых свинобразов. Тех оказалось намного больше — все тоннели были забиты этими существами. Прибывшие, увидев множество мертвых сородичей на полу, несколько секунд помедлили. — Сегодня вы за все ответите! — крикнул им Гаррош. — Сегодня вы увидите, что значит гневить Орду! По сигналу Гарроша кор'кроны обрушили оружие на свинобразов, под сводами пещеры зазвучали предсмертные крики. Но свинобразы даже не попробовали наступать в ответ. Еще раз топоры поразили свои цели, но ни одно животное не двинулось вперед. — В чем дело? — закричал Гаррош. — Вы так легко сдаетесь? Пощады не будет, я убью вас на месте! Противники перед ним дружно вскинули руки и завизжали. Пещера за спиной кор'кронов словно взорвалась — сотни свинобразов показались из тоннелей и дыр в потолке. — Все на левый фланг, прорвемся! — скомандовал Гаррош. — Нельзя, чтобы они отрезали нас от выхода на поверхность! Воины бросились на свинобразов, прикрывая путь для отступления. Гаррош орудовал Кровавым Воем так быстро, что лезвие топора будто растворилось в воздухе. Свинобразы падали один за другим, но по их телам шли следующие. — Вперед! — прозвучал приказ, и воины начали наступать под оглушительные вражеские вопли. Свинобразы также усилили натиск. Цветная вспышка озарила лица кор'кронов — шаман свинобразов произнес какое-то заклинание. Когда оно попало в цель, по пещере словно разнесся оглушительный грохот и рык. С упавшим сердцем Гаррош отметил, что с каждой вспышкой его соратников становится все меньше. Факелы кор'кронов падали на пол и гасли под ногами сражающихся. Взревев, Гаррош бросился вперед и удвоил усилия. Он — Адский Крик, а Адский Крик не спасует перед жалкими животными. Он выведет своих воинов отсюда. Он размахивал Кровавым Воем все быстрее, и воздух пел, разрубаемый лезвием топора. Предсмертные вопли эхом отдавались в тоннелях, ответом им звучали крики множества новых свинобразов. Враги разлетались в стороны, водопадом лилась их кровь, Гаррош прорубал себе дорогу вперед, но конца свинобразам было не видно. Никаких передышек, ни одной мысли об отступлении. Гаррош пробивался все глубже в пещеру, пока не померк последний свет, доносившийся с поверхности. Гаррош остался один, окруженный темнотой и бесчисленными свинобразами. Они начали рвать его доспехи, царапаясь и кусаясь, оттесняя его дальше в тоннель. Ему оставалось лишь отступать вниз, в том направлении, куда его толкали. Он уже чуял жаркое дыхание врагов и слышал их восторженные вопли. Гаррош оглянулся, ища выход на поверхность, но увидел лишь короткий тоннель, заканчивающийся тупиком. Он оказался прижат спиной к стене. Кровавый Вой застрял в трещине, и вырвать его не удавалось. Заревев, Гаррош бросился на противников, ощетинившихся мечами и иглами. Он вырвал копье у ближайшего свинобраза и вонзил его в голову следующему. Единственный факел — последний источник света в этой пещере — выпал из рук врага на землю. Стало совсем темно. Свинобразы все наступали, но даже оставшись в одиночестве, Гаррош не думал сдаваться. Его руки болели от усталости, дыхание сбивалось, но он продолжал теснить врага, используя любое оружие, что попадало од руку. На место каждого павшего свинобраза вставал новый. Гаррош чувствовал, что его одолевают — все больше вражеских ударов достигали цели. Он видел слабый свет среди тьмы, но думал лишь о сражении, в котором начинал проигрывать. Свет становился все ярче, и свинобразы замешкались — Гаррошу показалось, что он слышит беспорядочный шум в главном тоннеле. Невыносимо яркий свет залил все вокруг — его источник с каждой секундой приближался. Свинобразы завизжали от ярости и начали отступать. Ослепленный светом, Гаррош все же видел, как они разлетаются по сторонам, словно бумажные фигурки, разносимые ветром. Свет стал еще ярче и приблизился к тоннелю, в котором бился Гаррош. Орк увидел Бейна, рядом с ним — Хамуула Рунного Тотема и нескольких служителей рассвета. — Стойте, братья! — крикнул Бейн. — Не нужно бояться тьмы! Страхобор светился в его руке — даже ярче, чем свет, что исходил от самих Служителей Солнца. Бейн подумал — одобрил бы Андуин Ринн использование его дара таким образом? Свинобразы гибли один за другим под ударами дворфийской булавы, пока уцелевшие не решили отступить в темноту. Бейн поспешил к вождю. — Гаррош, забирай свое оружие и поспешим отсюда. Нужно выбираться, пока они нас не окружили. Он помог Гаррошу подняться и вытащить застрявший в стене топор. — Скорее! Они бегом отправились к выходу — по дороге им попадались только мертвые тела свинобразов. Бейн надеялся, что в большой пещере их не будет ждать новая порция врагов. У края пещеры Хамуул попросил всех остановиться. Он опустился на колени и начал бормотать, прося Мать-Землю провести их наружу. Поднявшись, он показал, куда нужно идти, но в то же мгновение на них снова обрушились свинобразы. Воины вскинули оружие, но замешкались, увидев, как выглядят нападающие. — А это еще кто?! — воскликнул Гаррош. — Хотел бы я знать, вождь... — Бейн сделал шаг назад. Огромные бледнокожие свинобразы начали окружать сгрудившихся воинов. Они издавали необычно высокие звуки, режущие слух. Их пепельно-серые тела были покрыты темно-зелеными иглами, большие выпученные глаза смотрели изучающе. Новые враги были выше любых других свинобразов, а их глаза сверкали сдержанной злобой. По всему было видно, что они намного более развиты, чем те, с которыми Бейну, Хамуулу и служителям рассвета приходилось иметь дело до сих пор. Бейн приказал своим воинам остановиться. Противники замерли. Открытым оставался лишь путь назад. В воздухе пахло сырой землей, все в пещеру заходило все больше свинобразов. Никто не нападал. Словно бы животные оценивали соперника, выстраивая план дальнейших действий. — Ну же, жалкие призраки! Покончим с этим! — закричал Гаррош, поднимая топор. — Вождь, нам нужно выбраться на поверхность! — осадил его Бейн. — Если мы останемся здесь, то пропадаем! Хамуул сделал тайный знак, и из земли показались вьюнки, указывающие путь наверх сквозь лабиринт тоннелей. — Скорее, за мной! — приказал Бейн. Таща за собой ревущего Гарроша, Бейн, Хамуул и служители рассвета устремились наверх и выбрались на поверхность как раз в тот момент, когда заклинание Хамуула утратило силу. Теперь у них было пространство для маневра. Гаррош следил за выходом из тоннеля, Бейн же взял у него с пояса гоблинское сигнальное ружье и выстрелил в воздух. Дирижабли пришли в движение, чтобы подобрать воинов, но для этого им нужно было слишком много времени. Странные чудовища вырвались наружу, но непривычно яркий свет ослепил их. Бейн шагнул навстречу свинобразам, и те остановились, понимая, что лишились преимущества, выйдя на поверхность. Бейн посмотрел на Хамуула. Тот кивнул в ответ и обратился к столпившимся врагам. — Вот то решение, которое все отвергали! Узрите милость Матери-Земли! — Сказав это, Хамуул шагнул вперед и с коротким криком вонзил свой посох в землю. Вверх взметнулся мощный фонтан воды, смыв большинство свинобразов-альбиносов и отбросив их ко входу в тоннель. Остальных, включая Гарроша, сбило с ног землетрясением. Только таурены остались стоять неподвижно: покровительствующая им земля крепко удерживала их. Новая река изливалась из того места, в которое ударил посохом Хамуул, огибала камни и устремлялась вниз, затапливая тоннели. Когда свинобразы вновь поднялись на ноги, Бейн сделал еще один шаг им навстречу. — Земля щедра к тем, кто ее чтит. Воды хватит для всех. Вы видите, как эта река проложила русло по тоннелям к подземному озеру. Примите этот дар и не беспокойте нас более. Свинобразы медленно вернулись под землю, над холмами же вокруг Мулгора поднималось солнце. Заря для тауренов — символ возрождения, но сегодня она была исполнена уважения к Матери-Земле и благодарности за ее дары. Воины двинулись среди тел свинобразов в сторону лагеря Нараче. Гаррош шел молча, злость не давала ему говорить. Бейн ожидал такой реакции, поэтому просто молча наблюдал за его нервными движениями. Первый дирижабль приблизился к ним и скинул веревочную лестницу. Бейн посмотрел на воздушный корабль, затем на обступивших его служителей рассвета. — Веди Орду, вождь, — произнес он, обращаясь к Гаррошу. — Если нам снова потребуется твоя помощь в Мулгоре, мы сообщим тебе. С этими словами от отвернулся от молчащего вождя и отправился к Громовому Утесу. Служители рассвета отправились следом. Сумерки опускались на Мулгор, длинные тени легли от холмов. На плоскогорьях и в долинах разгорались костры, таурены устраивались на ночлег. Сегодня они будут спать спокойно, зная, что их земли снова в безопасности. Рядом с домом Бейна стоял кочевник Серое Копыто в сопровождении нескольких соплеменников. Они долго не могли решиться войти. Наконец Серое Копыто произнес: «Прочь сомнения. Так или иначе, нужно сделать это». Сопровождаемый членами своего клана, он вошел внутрь. — Верховный вождь, можно ли отнять у тебя немного времени? — обратился он к отдыхавшему Бейну. — Да, конечно. Чем я могу тебе помочь? — Устало улыбаясь, Бейн поднялся на ноги. — Несмотря на сказанные тобой слова, наши сердца остались неспокойны, — склонив голову, проговорил старший таурен. — Мы провели много времени в сборах и собираемся выйти следующим утром. Мы видели твою победу над свинобразами, она по-настоящему подняла дух нашего народа. У тебя сила истинного вождя и мудрость, которую мы не заметили по своей слепоте. Мы сожалеем о том, что решили покинуть эти земли, и смиренно просим о прощении, верховный вождь. Бейн жестом остановил его. — Мы живем в тяжелые и неспокойные времена, — сказал он. — Ваше беспокойство легко понять. Свинобразы больше не потревожат Мулгор, но это не значит, что других бед у нас не будет. Со всех сторон нас одолевают напасти — снаружи и изнутри, но одолеть мы их сможем только вместе. Бейн выглянул наружу и долго молчал. Он смотрел, как Громовой Утес готовится к ночи, как вдали горят мириады огней. Едва виднелся лагерь Нараче, где продолжали тренироваться молодые таурены. Их сила понадобится в грядущих испытаниях, которые еще предстоит пройти его народу. Бейн кивнул и повернулся к стоявшим перед ним тауренам. — Мы много, очень много лет странствовали по этому миру и многому научились. Союзникам понадобится наша мудрость, наши советы. Мой отец обещал отблагодарить Орду за помощь, оказанную тауренам. Я, в свою очередь, буду всегда следовать слову своего отца. (с) http://eu.bettle.net

Давненько смотрел, интересные мувы

Благодарю за поздравление, не ожидал если честно=) Ну и хотелось бы надеятся на то, что пусть моя работа не была долгой, но я не успел никому сделать ничего плохого=)

Оффтоп Если б я мог=)

Это не в моих силах. Обратитесь к администратору AenElle (когда я попросил создать вообще этот раздел форума она занималась этим)

+ там почти все книги предоставлены в нескольких форматах

Всем доброго времени суток. Заранее прошу прощения за задержки в обновлении доверенного мне раздела (: Ранее (да и сейчас) в разделе худ. литературы присутствовал не полный перечень книг и было полное отсутствие манги/комиксов, по-причине того, что некуда было все это заливать. Но сейчас хочу представить Вам ссылку на раздачу, где присутствует вся официальная литература, которая есть в электронном варианте + оригиналы (на английском языке).http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=1111718Всем приятного чтения и погружения в мир War Craft!P.S. - для скачивания файлов с данного торрент-трекера придется пройти процедуру регистрации, но думаю ни у кого проблем с этим не возникнет.

Авторское предисловие. Здорово, приятель! К тебе обращается торговый принц Галливикс. Если ты сейчас читаешь эти строки, значит, ты стремишься походить на меня. Оно и понятно. Нет гоблина сильнее и опаснее, чем я. Я расскажу тебе все, что нужно знать для успеха в жизни. Но прежде всего, хочу тебя по-дружески предупредить: тут есть пара юридических тонкостей. Если ты читаешь это произведение, не заплатив ни монетки, то ты вор. Думаешь, можно просто так полистать мою книгу на халяву, и шито-крыто? Или ты считаешь, что это твое священное «право потребителя»? Ты жестоко ошибаешься, приятель! Именно из-за таких прохиндеев вроде тебя мне не удалось заработать достаточно, чтобы пристроить к своему особняку новое крыло со съедобной мебелью. Приходится теперь довольствоваться мебелью из шелка — это вместо шоколадных диванов с подушками из сочного пирога. Ты сам-то пробовал есть шелк? Ты вообще-то знаешь, откуда он берется? Из отходов червяка! Так что давай, поправляй дело. Или ты покупаешь мою книгу, или мои наемные убийцы прихлопнут тебя как последнюю крысу. Что, не веришь? Видать, наши дорожки еще не пересекались. Нельзя стать торговым принцем, если твои угрозы ничего не стоят. Это не какой-то наследный титул, как у ваших бледнокожих королей. А если я тебе скажу, что за тобой сейчас следят тридцать два моих шпиона? И они видят, как нервно ты покусываешь губу, приятель. Можешь не оглядываться по сторонам. Ты их все равно не заметишь. В общем, хватит попусту тратить мое время и напрасно рисковать собственной жизнью. Двадцать тысяч золотых за мою творческую биографию – это вообще копейки. И если ты прочтешь еще хоть строчку, не заплатив за книгу, то я сотру тебя в порошок. Все понял? Так, а теперь плати уже продавцу. Заплатил? Точно? Хорошо. Спасибо, что приобрел мою книгу, неудачник. Мечтаешь стать торговым принцем? А я вот мечтаю об армии скверноботов, у которых на кулаках будет изображена моя физиономия. Жаль, что мне не удалось договориться с Пылающим Легионом на этот счет… Короче, мечтать не вредно. Спросишь, почему тебе никогда не стать торговым принцем? Я тебе отвечу – потому что все места уже заняты более толковыми гоблинами. Ты еще не дозрел. Но ничего! Ты обратился по адресу. Обо мне ходят всякие слухи: «Чтобы стать торговым принцем, Галливикс-де взрывал, предавал и продавал всех подряд. Когда взорвалась гора Каджаро, у Галливикса остался единственный корабль на острове, на котором он за очень-очень скромную плату – все их личные сбережения – переправлял выживших на берег. В конце концов, чем не пожертвуешь ради спасения собственной шкуры? После того как сливки гоблинского общества забились в трюм как шпроты в консервную банку, Галливикс попробовал их продать в рабство. Это чудовище предало свою собственную расу за гору деревянных». Вот подонок, да? И знаешь что? Все это правда. А зачем мне врать? Я никогда не скрываю своих подвигов. Если бы завтра мир раскололся на части, я бы поставил кассу у Темного портала и собирал бы со спасающихся последнюю мелочь, кольца и ломти хлеба или же заставлял их подписать со мной кабальное соглашение, по которому они обязуются построить для меня шикарный ракетный дворец в Награнде. Так поступил бы настоящий гоблин! Спрос рождает предложение. Смирись с этим! Ладно, так и быть. Ты заплатил за книгу, так что я открою тебе три величайших секрета торгового принца. Кстати, это не займет много времени. Пролистай до конца: последние триста страниц – вырезки из старых газет и рецепты воблы. А ты как хотел, приятель? Извиняй, обмену и возврату не подлежит. Секрет первый: никому не позволяй хапать у тебя печенье В день, когда мне стукнуло десять, я возглавил семейную мастерскую и местный криминальный синдикат. Это было проще, чем впарить эльфу крови зеркало. Сейчас расскажу, как все произошло… День рождения начался как обычно: папаша меня чуть не прихлопнул. Не то чтобы он делал это нарочно. Просто замечалась за ним такая странность. Все всегда выходило не так, как ему хотелось. А это, скажу тебе, не шутка, когда имеешь дело с взрывчаткой. Мастерская, которой он владел, находилась в самых дремучих трущобах Рабочего квартала. Туда даже рэкетиры торгового принца Малди боялись заглядывать. Последний раз посланца Малди хорошенько отутюжили, привязали к пороховой бочке и покатили в таком виде к стареющему принцу с запиской в зубах, в которой сообщалось о том, что никто платить не будет. Папаша полагал, что отсутствие налогов – нечто вроде естественной привилегии. Я ежедневно наблюдал грязную улицу и отходы кислотного цвета. Оттуда даже крысы ушли. Папаша верил, что когда-нибудь ему в голову придет гениальное изобретение и он разбогатеет. А я был уверен, что не сегодня-завтра он разнесет наше жилище в щепки. Поэтому накануне ночью я решил сбежать из дому и податься, как мамаша, в пираты. Всю ночь я паковал шмотки и строил планы. Пять деревянных, спрятанных в дырявом ботинке, казались мне состоянием. Папаша проснулся рано и начал копошиться в мастерской, бурча что-то себе под нос. Обычно его опыты состояли из трех фаз: оптимизм, тревога и паника. Третья фаза означала, что можно остаться без пальцев или спалить себе шкуру. За секунду до перехода родителя в третью фазу я закончил паковать вещи и сунул их под заплесневелый матрас. «Ну же, – пробормотал он из-за картонной стенки. – Чуток плотнее… плотнее… ай! О, нет. Только не это! Малой, живо прячься!» Я с опаской укрылся подушкой, отделанной свинцом, за мгновенье до того, как оранжевый медвежонок с механической мордой пробил головой стенку. Он увидел меня, завизжал и взорвался, поливая все смертоносным градом осколков. Со стороны захламленного коридора раздались гулкие шаги, и в мою комнату ворвался папаша. Он не удосужился постучать в дверь, но не потому, что торопился, а просто месяц назад дверь сожгло напалмом. – Все в порядке, сын? Ты это видел? Идеальные испытания! Горизонтальное воспламенение, фиксация на цели, гироскопическое вращение и детонация! Ребята по цеху пытались мне втереть, что если использовать микробомбы для навигации, а для разгона ракетное топливо, то тут все взлетит на воздух, но видишь, я им доказал... Я отбросил свою искореженную звенящую подушку на пол. – У тебя ведь был только один опытный образец, так? – Да, но… – А что с чертежами?.. – спросил я, растягивая вопрос. Я досконально изучил его манеру общения. – Механическая курица сперла. Такого варианта я от него еще слышал, но ему не удалось сбить меня с толку. – Стало быть, ты не сможешь собрать его снова? Он уже открыл рот для ответа, но тут его зрачки расширились от ужаса. Я утвердительно кивнул. На этом обычная утренняя беседа подошла к концу. Пришло время позавтракать и отправиться в путь. – Это уже неважно, сын. Теперь я знаю сам принцип. Взять симпатичную игрушку и нафаршировать ее взрывчаткой – это абсолютно новая ниша на рынке. Мы разбогатеем будь здоров! – Папаша, чтобы нам больше не гнить в нищете, надо просто чтобы ты подорвал тут все вокруг! – рявкнул я в ответ. – Неправда твоя, Джестор. Надо просто немножко подождать. – Точно. Дождемся, что ты тут разнесешь все к чертовой бабушке. – Хватит уже! Многие гоблины в детстве мечтают о том, чтобы их родители были механиками. В твоем возрасте... – Хорош, папаша. Заладил тыщу раз одно и то же! – …Я мечтал, чтобы мои родители перестали чистить канализацию и стали подрывниками. Меня беспокоит, что ты боишься взрывов. Это как-то не по-гоблински. – Знаешь, что на самом деле не по-гоблински? Отправлять своего сына «поиграть». И знаешь, почему? Потому что мне тут не с кем играть. Джелки весь день плетет фитили. Драз встает засветло, чтобы месить цемент. Ты даже не представляешь себе, какая стыдоба, когда родной отец не заставляет тебя работать на себя! Папаша развел руками и направился назад по короткому коридору в мастерскую. – Вот что я тебе скажу: дай ты мне вести дела, как умею. А вот для какого-нибудь юного гоблина, у кого сегодня день рождения, оставляю печенюшку, – закончил разговор папаша. – Чтобы держаться на плаву, нужно хоть изредка продавать товар! – прокричал я вслед, думая совсем о другом… Печенье! Будет чем перекусить в пути! – Думаешь, ты бы лучше вел бизнес? – раздался отцовский голос из мастерской. – Можешь как-нибудь попроб… О, здравствуйте! Видимо, к нему зашли покупатели. Хорошее предзнаменование для побега! Если уж на папашин товар нашлись покупатели, то в такой день чудес сесть на корабль с Кезана будет проще пареной репы. А может, я даже найду дрессированную акулу, которая довезет меня до волшебного острова из кексов и платины. Я пошел по коридору за печеньем. Пекарни, где делали печенье, больше нет. За несколько лет до того, как орки вторглись в Азерот, ее немного потрепали в ходе Второй торговой войны, затем сильно разбомбили во время Четвертой торговой войны и окончательно испепелили в течение Войны за мир. По всей округе целый месяц воняло жженым сахаром и паленым мясом пекарей. Но факт тот, что если ты не ел печенья с этой пекарни, то, можно сказать, ты вообще не ел печенья. Так-то. Печенье было поджаристое по краям и такое здоровенное, что его надо было держать двумя руками. Крупинки шоколада в нем были размером с огрский кулак. Туда же добавляли корицы и кристаллического сахару для вкуса. Такое печенье мне покупали раз в год. Я замер в конце коридора и укрылся в тени. Какие же это покупатели?! Как я раньше не догадался! Скеззо со своими бандюгами пришел выбивать из папаши деньги. В Рабочем квартале даже преступники жили впроголодь, и банда с Медной улицы — не исключение. До сих пор помню физиономию этого недоумка Скеззо, его серьги из фальшивого золота и вонючий латаный костюм. Единственное достойное дело, которое он совершил в своей жизни, – попытался потягаться со мной. Скеззо прижал папашу к верстаку. На его противоположной стороне по нашей единственной тарелке перекатывалось мое печенье, каждую секунду грозя упасть на пол. Я зашипел от злости, но съел бы его и с пола. Видел бы ты это печенье, тоже не погнушался бы. – Так как нам вправить тебе мозги, Лузик? – начал Скеззо. – Ты никогда не платишь вовремя. Ты вообще никогда не платишь. Похоже, придется послать сюда завтра Лампо, чтоб он тут разнес все ваши… – Скеззо мучительно пытался найти хоть что-то ценное в нашей хибарке кроме связки динамита... она-то потом и сослужила мне добрую службу. – Извиняй, старик, – отвечал папаша. – В последнее время не хватает даже на детали. – И на сладости, – отсек Скеззо, протягивая руку к… Моему! Печенью! – Ты должен рассчитаться со мной до вечера, – добавил он, засовывая сладость в рот. Бесценные крошки посыпались к нему за лацкан пиджака. – А то спалю твою мастерскую, да еще и выбью из тебя деньги за факелы. Он приметил меня в проходе, подмигнул и протиснулся наружу, выплюнув по дороге остатки печенья. Это стало последней каплей. Если бы не случай с печеньем, я бы стал жалким пиратишкой Южных морей, а мир был бы совсем другим. Я проковылял в мастерскую. Папаша пытался мне что-то втолковать, но я не слышал ни слова, так как у меня внутри все кипело. Если бы я пожелал, то мог бы покинуть Кезан, да только загвоздка была не в этом. Мой папаша позволял какой-то шпане обирать себя. Я спустил им с рук, что они захапали мое печенье. Вот в чем была проблема! Вот почему мы бедствовали! Да, у Скеззо была банда. Да, у него было оружие и группа головорезов. Однако у меня в мозгу грохотала одна и та же мысль, словно взрывы бомб, сброшенных с дирижабля на шалаш гноллов. Эта мастерская принадлежала моему папаше. Это была моя мастерская. И это было мое печенье. Я не винил Скеззо за то, что он попытался сделать, вот только никто не смеет трогать мое. Десять минут спустя я уже болтал с ростовщиком банды Скеззо, курившим сигару в окружении ухмыляющихся увальней. – Давай-ка расставим все по местам, – начал он. – Ты должен нашему боссу деньги… и хочешь занять у него эту сумму, чтобы потом с ним же и расплатиться? – Да, – произнес я. – С процентами? – уточнил бандит, едва сдерживаясь от смеха. – Под любой процент, который ты сочтешь приемлемым, – произнес я с каменным лицом. – Ладно, коротышка. Теперь я понимаю, почему у твоего отца проблемы с бизнесом. Похоже, у вас там все в семье туго соображают, – ответил он, отсчитывая деньги. Если есть что-то, что облетает гоблинов быстрее, чем свежий календарь группы «Взрывные девчонки», – так это весть о том, что намечается публичное унижение. Тем вечером Скеззо вернулся в наш дом вместе со всей своей бандой, включая ростовщиков. Соседи по Медной улице пораспахивали двери, чтобы насладиться зрелищем: дурень-механик с сыном теряют последнее имущество, после чего их выдворяют из города. Вот только папаши не было дома. Он ушел за новым печеньем. И это было очень характерно для него: добрые намерения и абсолютное непонимание сути происходящего. Дело было уже не в печенье. Скеззо с подельниками угрожающе нависли надо мной. – Мои деньги у тебя, малыш? – спросил он. Его подручные старались выглянуть из-за спины босса, чтобы получше рассмотреть малолетнего недоумка. – С процентами, – ответил я. Скеззо выхватил пакет из моих рук, потрепал меня по голове и направился с бандой вниз по улице. Все шло как по маслу. Он даже не стал пересчитывать деньги. Я все недоумевал, как этот парень умудрялся управлять чем-то большим, чем лоток для приготовления сосисок. – Приятно иметь с тобой дело, малой. Лампо, неси пакет, а то он тяжелый, – произнес он через плечо. – А это потому, что там динамит, – вставил я. Фотоаппарат изобрели несколько лет спустя, но я бы многое отдал за фотографию Скеззо и его банды за секунду до взрыва бомбы, спрятанной под купюрами. Вместе с бомбой прекратила существование и вся банда. Оцепеневшие от изумления соседи глазели то на дымящийся кратер, то на меня. Улыбнувшись, я ткнул пальцем в небо. Их взоры послушно обратились вверх. Оттуда падали остатки Скеззо, его банды и горящих купюр. Я пересек улицу и подошел к кирпичнику Безоку. Соседи своими выкриками подстегивали мой шаг. Конечно, папаше пришлось расстаться со всеми накоплениями, чтобы покрыть проценты и стоимость динамита, но эти несчастные четыре тысячи деревянных превратились для нас в разменную монету к концу следующей недели. – Ух ты, ух ты! – заохал Безок, когда гоблины повалили изо всех дверей, чтобы покопаться в изувеченных останках бандитов в поисках уцелевших купюр. – Вот те на! Мы свободны! – Только не обольщайтесь. После гибели Скеззо образовалась пустота, которую скоро займет другая банда. Чтобы выжить, нам нужно действовать сообща. Требуется наладить торговые каналы и обеспечить их охрану, – отметил я, уклоняясь от горящего носка. – Прекрасная мысль. Когда-нибудь так и сделаем! – кивнул Безок, мечтательно вглядываясь вдаль. – Нет. Приходи ко мне завтра утром. К тому времени я подготовлю договор. Ты будешь и дальше заниматься производством, а я займусь скучной организационной работой. – Что? – изумился Безок, – Неужели ты думаешь, что я тебе позволю вести свой бизнес? Слушай-ка, малой – – Бабах, – отчеканил я. – Бабах? – вздрогнул Безок. – Бабах. – Что еще за бабах? – Просто бабах, – произнес я со зловещей отчетливостью, доступной лишь детям. – Одним словом, просто приходи завтра утром. Ты даже не поймешь, что я веду все дела, пока не заметишь, как увеличились твои доходы. Безок был не из робких, но ему вечно не хватало деревянных. Такие гоблины падки на легкие деньги. – Знаешь что, малыш… Почему бы и нет? Я же смогу потом отказаться от сделки, так? – Конечно! Я внесу это в договор, – ответил я. Только для этого ему придется расстаться с бизнесом, выплатить мне комиссию за управление в годовом размере, а также трижды в неделю надевать костюм медведя, чтобы рекламировать новую линию взрывающихся игрушек папаши. Я покинул Безока в тот момент, когда он начал устанавливать лестницу, чтобы потушить крышу своего дома, загоревшуюся от тлеющих купюр. Затем я направился домой, где папаша и застал меня за составлением первого в моей жизни договора. Я старался писать микроскопическими буквами, чтобы его нельзя было разобрать даже с очками. Составление договора – дело нехитрое, если помнить о главном принципе: эти простаки никогда не читают строчки, написанные убористым почерком, наивно полагая, что их достаточно просмотреть беглым взглядом, не обращаясь к дюжине юристов, не заверяя в суде и не цепляясь к каждому слову. Папаша переминулся с ноги на ногу и закряхтел, готовясь что-то произнести. – Да, я бы делал это лучше тебя, – оборвал я его. Я даже не удосужился посмотреть в его сторону, зная, что он уже слышал о бомбе. – Что-о? – опешил он, шурша бумажным свертком в руках. – Ты же интересовался, смогу ли я вести дела лучше тебя. Так вот, я смогу. Завтра утром в наше распоряжение поступят все деньги Безока, а дальше – больше. Только ты должен переписать все на меня. После этого он надолго замолчал в раздумьях. Я воспользовался паузой, чтобы внести в договор еще пару строк. – Да, ты похож на мать. Ладно, даю тебе неделю. Если после этого у нас не хватит денег на новый динамит, то тебе придется все отработать, согласен? – наконец-то решился он. Он, конечно же, наивно полагал, что готовит для меня бесценный жизненный урок. После этого он оставил меня наедине с новым печеньем и договором. Мое лакомство зачерствело к моменту, когда я писал третий черновой вариант. Я решил оставить это печенье на память. Я храню его до сих пор. Ко дню, когда подошел к концу срок, установленный папашей, я уже захапал половину магазинов в нашем квартале, объединив их в Конгломерат Медной улицы. К тому моменту я уже съехал из нашей лачуги, поэтому выслал ему по почте три ящика динамита, костюм взрывотехника и премиальные. Да, ты прав. Я был несколько сентиментален. Только не забудь, что мне было всего десять лет, умник. И я сделал свой первый миллион деревянных примерно в то время, когда ты подцепил склаз, искупавшись в токсичной луже рядом с фабрикой Гарзака Овсянщика, производящей продукты здорового питания. И не забывай, что это был мой папаша. А я всегда забочусь о своей собственности. Секрет второй: гни или прогибайся – третьего не даноПрошло много лет. Не буду вдаваться в подробности о том, сколько предприятий и магазинов я отхватил, открыл, продал или уничтожил. Я просто вышел победителем. Я получил все, что хотел. Никакого везения. Забудь о везении, это пшик. Удача – для слабаков. Когда действуешь быстро, напористо и решительно, пробиваясь вперед, то все остальные прогибаются под тобой, делая все, что ты хочешь. Еще бы, ведь каждый хочет зацепиться за счастливый вагон. Ну, или почти каждый. Порой сталкиваешься с другими локомотивами. Вот они-то и попытаются тебя подрубить словно священное дерево на лесозаготовке Торговой компании, если ты не ударишь по ним первым. Во время Второй торговой войны я был восходящей звездой Кезана. Я являлся президентом могущественного Конгломерата Медной улицы, советником Союза механиков, важной шишкой в Торговой коалиции, а также вторым номером в списке богачей картеля Трюмных Вод. Торговый принц Малди решил, что ему следует познакомиться поближе со своим возможным конкурентом и пригласил меня на день рождения своей дочери. Этот дряхлый гоблин был так же непопулярен как кусок мыла на пиратском судне. По слухам, торговый принц Хитрой Шестеренки сделал состояние на эксклюзивном контракте с Ордой. Малди полагал, что в случае разлада с Ордой на нас обязательно нападет Альянс. Он старался наладить оживленную торговлю, чтобы обеспечить картель Трюмных Вод достаточным количеством припасов и средств на случай финансовой блокады, а также чтобы переплюнуть другие картели. Разумное решение, да только простые гоблины не особо любят осторожность. Это слишком скучно. Магнаты и финансисты картеля Трюмных Вод решили, что им нужен более молодой и амбициозный торговый принц вместо Малди. Угадай, как его зовут! Спустя шесть месяцев тщательного планирования и тайной подготовки я наконец-то был приглашен к Малди. Я предусмотрел все варианты, дал на лапу всем важным шишкам. Я даже втайне заручился поддержкой других торговых принцев: они согласились с моей кандидатурой хотя бы потому, что любили «зеленых» конкурентов. Успех был неизбежен: к рассвету я должен был стать новым торговым принцем. Я подошел к особняку Малди. За мной следовала моя персональная помощница Тисси Сталешпилька. Спустя много лет мне пришлось ее уволить, так как она наняла убийц, чтобы те укокошили меня в бассейне. Она была бесподобна. – Я проникла в кабинет Малди. Он прятал ключ под статуей ястреба. Мне удалось найти бумаги о планах других принцев, – запыхавшись, прошептала она. – Чудесно. Что они замышляют? Нужно все скопировать, чтобы оставаться конкурентоспособными, – сказал я. Видимо, Малди действительно расслабился, раз даже не спрятал бумаги. Тисси перелистала документы. – Они набирают армии наемников. – Полезная информация. Отправь-ка корзину золота флибустьерам Южных морей. – Из золота или шоколада, босс? – Конечно же, из шоколада. Все равно они будут пробовать монеты на зуб, так что почему бы им не предложить что-нибудь вкусное? Что там еще? – Парфюмерия. – Парфюмерия? – Да, торговый принц Донайс хочет развивать этот бизнес, босс. – Ладно, давай сэкономим время. Просто пройдись сама по всему списку и отдай необходимые распоряжения кому следует. А теперь дуй отсюда. Мне пора на вечеринку. Тисси кивнула головой и пошла выполнять поручение. Я еще на три шага подошел к особняку, и тут ко мне из-за куста подскочил Ридлвокс, директор Союза механиков. – Не забыл план? – прошипел он. – Я же сам его составлял, – ответил я. Все было завязано на любимой дочери Малди, его главной слабости. Когда ты являешься торговым принцем, то не можешь позволить себе иметь близких родственников или друзей. Слова «друган» и «болван» созвучны не просто так. Мой папаша – это, конечно же, исключение. Во-первых, он был абсолютно нетребовательным. Во-вторых, если бы кто-то попробовал выкрасть его, чтобы затем угрожать мне, то этот негодяй очень скоро бы узнал, что оказывается гоблина можно запихнуть в пушечный ствол и выстрелить им в направлении Пиратской бухты. – Не подведи меня, Галливикс. И помни, никакой самодеятельности. Даже став торговым принцем, не забывай, на кого ты работаешь. Надеюсь, мы поняли друг друга? – напомнил Ридлвокс, снова прячась за куст. – Все ясно, босс. (И не надейся.) Охранник у входа на танцплощадку легонько кивнул, пропуская меня внутрь. Я потратил два месяца, чтобы заменить телохранителей торгового принца Малди своими людьми. Затем я неспешно двинулся дальше. Тебе когда-нибудь доводилось оказаться в центре внимания всех гостей на вечеринке? Нет? Незабываемое ощущение. Сотни гоблинов пристально смотрели на меня, пытаясь поймать на себе мой взгляд или поднести напиток. Я проигнорировал их докучливые подношения и сам схватил пригоршню чипсов из лангустинов с подноса. А теперь предстояло заняться делом. Ни разу до этого не встречался с Нессой, дочерью принца. Мой доносчик доложил, что она купила к вечеринке синее платье и брильянтовую заколку для волос в виде стрекозы. Еще он сообщил, что она выглядит «шикарно». Естественно, я его уволил. Однако когда я сам увидел ее на вечеринке, то впервые в жизни мне захотелось перед кем-то извиниться. Она выглядела настолько потрясно, что можно было подумать, будто ей за это приплачивают. Кожа цвета морской тины, глаза словно непроглядный мрак в изумрудной шахте. На фоне ее уложенных волос даже брильянтовая заколка смотрелась как дешевая безделушка. Меня будто невидимой рукой потянуло к ней через толпу. Я неудержимо шел к ней. Я знал, что нужно взять себя в руки, так как план А состоял в том, чтобы выкрасть Нессу во время вечеринки, чтобы вынудить Малди сдаться без сопротивления. – Потанцуем? – предложил я, окончательно отвергнув план А. – Давай, а то этот Нандиркс заставляет меня скучать, – ответила она. Я заметил, что она пристально следила за мной, пока я шел к ней. Великолепно. Я избавил ее от компании коротышки-банкира и повел на танцплощадку. Мы о чем-то болтали во время танца, только не помню о чем. Я опьянел от наплыва чувств, а это грозило разрушить мои текущие планы. Если бы я пошел против ее отца, то она бы навсегда отвернулась от меня. Вблизи она оказалась еще красивее. Я старался сохранять холоднокровие. – Выходи за меня, – я решил идти напролом. – Я вас едва знаю, господин Галливикс, – хмыкнула она. – Сейчас мы это исправим. Я… – «…президент могущественного Конгломерата Медной улицы, советник Союза механиков, важная шишка в Торговой коалиции, а также второй номер в списке богачей картеля Трюмных Вод». Ба, да она читала мой пресс-релиз! – Только я не смогу выйти за вас замуж. Конечно, вы кое в чем преуспели, но мне нравятся безбашенные гоблины. Те, кто любит рисковать, – продолжила Несса. На мгновенье я потерял дар речи. Я плохо обхожусь без дара речи, поэтому я быстро оправился. Я начал рассказывать ей о своем детстве. Показал ей газетные вырезки о загадочных пожарах в больницах и ограбленных сиротах. Указал ей, где закопаны тела пропавших. Затем перешел к своим грязным делишкам. Она слушала, наклонив голову набок, и изредка улыбалась. Когда я закончил, она пожала плечами и подытожила: «Совсем недурственно». Как тебе дамочка? До этого момента я чувствовал какое-то смущение по поводу плана Б, но тут я осознал, что это был единственный способ закадрить ее. Ей нужен был безбашенный гоблин. Дело оставалось за малым! Я совсем не замечал, что творится у меня за спиной, пока на мое плечо не легла какая-то палка. Я обернулся и… – Так вот кто завладел вниманием моей дочери… юный Галливикс, – произнес торговый принц Малди, опираясь на свою толстую трость. Его пальцы, унизанные массивными золотыми кольцами, сжимали набалдашник, очень похожий на рукоять меча. Гости резко замолчали. Эти гоблины навидались уже столько интриг среди руководства, что могли предугадать заранее, когда намечался очередной переворот. – Рад, что мы наконец-то встретились, а теперь отойди от моей крошки, – продолжил Малди. – Простите, босс, – извинился я, оставив Нессу в одиночестве. – Хорошо. Слышал, что моя служба безопасности в прошлом месяце разнесла твою фабрику по производству фальшивок. Надеюсь, ты не в обиде. Ничего личного – просто бизнес. – Ну, что вы, босс. Не стоит извинений, – осклабился я. – Я знал, что мы поймем друг друга. Как тебе вечеринка моей дочери? – его морщинистое лицо расплылось в натянутой улыбке. – Чья-чья вечеринка? Боюсь, что это не так. Это теперь моя вечеринка! – я подал сигнал охране. – Не понял… – Малди весь напрягся и нахмурил брови. – С этого вечера я владею большинством твоих активов в Торговой коалиции, приобретенных через подставные счета и фирмы. Ты можешь попытаться проверить этот факт, но я подкупил всю твою администрацию, так что не стоит ей доверять. Я подкупил твою службу безопасности. Я украл землю под этим домом. А эти кольца у тебя на пальцах взяты напрокат в одном из моих магазинов. С тобой покончено, Малди. Все понимают, что тебе крышка. Где-то вдалеке заверещал попугай. Малди покраснел, затем побагровел, ища глазами союзников, в то время как мои громилы окружили нас. Но чтобы впечатлить Нессу, нужно было добавить какого-то драматизма. – Ты позабыл о моем грузе. – прорычал он. – Половина моей флотилии в данный момент выходит из порта с грузом оружия для Альянса. Я заработаю на этом состояние и выкуплю все обратно. – Рад, что ты вспомнил. Я кое-что припас за пазухой, чтобы развлечь гостей. Жми на кнопку, – сказал я, доставая пульт дистанционного управления из кармана. – Не буду! – Тебе что, не нравятся сюрпризы? Или ты боишься? Думал, торговые принцы не трусят. Нажми на кнопку, Малди! Оскалившись словно старый лев, Малди надавил пальцем на красную кнопку. Внизу в гавани один за другим гулко разорвались все корабли торговой флотилии. Любуясь потрясением Малди, я выхватил трость из его рук, достал оттуда меч, о котором мне донес информатор, и ткнул клинком в направлении Нессы, даже не посмотрев в ее сторону. – Итак, у тебя есть час, чтобы убраться из Кезана до того, как я заколю твою дочь и сброшу тебя самого в жерло Каджаро, – обратился я к Малди, после чего повернулся к Нессе. – Ну, как тебе? Безбашенно? Ее лицо настолько побледнело, что стало почти прозрачным. – Даже слишком? – прищурился я. Она рванулась вперед, уклонившись от меча, и влепила мне пощечину. Затем она взяла отца за плечи и вывела его из комнаты сквозь обомлевшую толпу. Я отбросил клинок и поднял руки вверх, изобразив четырьмя пальцами характерный гоблинский жест победы, чтобы подчеркнуть свой триумф. Гости… мои гости… одобрительно загалдели и бросились ко мне, чтобы поздравить и оставить мне свои визитки и взятки. Я не взглянул в глаза никому из них. Вместо этого я следил за Нессой, ведущей своего отца по дороге вниз по склону. Секрет третий: если твоя пенсия не подразумевает персонального дворца, ты где-то напортачил Это случилось лет двадцать назад, а то и больше. Тебе, наверное, интересно, сожалею ли я о чем-то? Однозначно! Я спровадил любовь всей жизни на тот свет, когда мы всего десять минут как познакомились. А заодно позаботился, чтобы несостоявшийся тесть тоже скоропостижно скончался, — разумеется, «своей смертью». Все, кого я знал, пытались меня предать. Я абсолютно один. Да, это так. Все, что у меня есть, — это несметное богатство и безграничная власть! Какая жестокая участь! Можешь из жалости выслать мне денег. К твоему сведению, я ежегодно шлю Нессе картину, на которой изображен я в обстановке роскоши и изобилия. В ответ она шлет мне ящики, напичканные проводами и взрывчаткой. Вот и кто сказал, что отношения на расстоянии невозможны? Из-за того что я долгие годы был вынужден составлять договоры, моя рука чрезвычайно быстро устает при письме, поэтому будем закругляться. Теперь ты знаешь множество моих секретов, но не обольщайся. Тебе ни за что меня не переплюнуть. Я способен вывернуться из любой ловушки, да еще и нажиться на этом. Даже если вспомнить тот случай, когда гоблин, имя которого я не стану называть, попытался натравить на меня этого бугая Тралла, я вышел сухим из воды. Одним словом, ты уже видел мое новое жилище? Дворец на вершине горы в Азшаре? С видом на океан? С полем для взрывогольфа? С потайным погребом для выпивки? Со знойными красотками в бассейне? Конечно же, нет. Туда не пускают неудачников. Но я реалист. Никто не вечен. Выгляни из окна: эта планета трещит по швам. Со дня на день Азшара может уйти под воду. Итак, ты же заплатил за мою книгу, так? Теперь мы практически приятели. Именно поэтому на тот маловероятный случай, если ты вдруг каким-то чудом проживешь дольше меня, вот тебе единственно верный способ выйти в лидеры всей расы гоблинов… Побеждай! Так-то. Нужно всегда цепко держаться за свое, действовать безбашенно и жить во дворце, где можно быть безбашенным. И чтобы походить на меня, приятель, ты должен стремиться наложить лапу на все. И чтобы добиться своей цели, ты должен использовать любые средства. А теперь отправляйся побеждать! Пускай пыль в глаза своим друзьям и близким, используй тех, кто тебе доверяет, и для начала прихватизируй небольшой особнячок. Поднимись на этом. Ты, небось, задаешься вопросом: «Так как же мне стать богатым, торговый принц Галливикс?» Хороший вопрос, приятель. Увы, это тема уже совсем другой книги, а я не расстаюсь с информацией просто так. Слушай меня сюда. Начни высылать мне во дворец деньги, украшения, деликатесы и экзотических животных. Когда я решу, что ты уже сделал достаточный взнос, то отправлю тебе по почте экземпляр своего произведения «Как стать богатым по методу Галливикса». И, зуб даю, в нем не будет никакого мошенничества в виде рецептов приготовления вяленой рыбы. Надеюсь на дальнейшее сотрудничество, друган. *Понятие «мошенничество» (далее «слово») всецело определяется торговым принцем Галливиксом. Попытки самостоятельно выяснить значение слова либо дать ему альтернативное определение преследуются по закону. Любые претензии относительно содержания данного тома, а также рецептов приготовления супа из плавников мурлока, супа из глаз мурлока, супа из чешуи мурлока или загадочного супа из мурлока, упоминающихся в последующих двадцати семи томах, преследуются по закону. Любые судебные иски в связи с вышеизложенным чреваты подачей разорительных встречных исков. Даже не думай со мной тягаться, приятель. У меня есть яма со скорпидами, а у тебя нет.

Светлая память, больше слов нет...

Тот который в Даркшоре, по тепершнему офу, это всего лишь слуга Древних.

Деятельность Это группа сумасшедших фанатиков, посвятивших свои жизни уничтожению всей нежити, но они также нападают и на живых. Лидеры Алого Ордена заявляют, что заботятся лишь о жизни. Они считают нежить отвратительными монстрами, портящими человечество, и что они должны избавить Азерот от чумы. Члены Ордена убивают всю нежить на своем пути, а также людей, похожих на нежить, подозреваемых в связи с нежитью, стоящих возле нежити, и тех, кто, может быть, произнес слово «нежить». Они действуют по принципу «никакой пощады» - и не важно, кто перед ними, друг, враг или кто-то третий. Почти ни у кого не осталось сомнений, что крестоносцы Алого Ордена – не истинные поборник Света, какими они себя выдают. Они не делают различий между безвольными миньонами Короля-лича, и ужасными с виду, но свободно-мыслящими Отрекшимися. Не все согласны с такой позицией, но тот, кто осмелится поспорить с крестоносцем по этому поводу, в сию же секунду получит клеймо союзника нежити и меч в грудь. Рыцари Серебряной Длани – то, чем пытаются быть Алый Орден. Они благородны, праведны, да и только. Когда Артас, многообещающий паладин, превратился в пешку Короля-лича, это стало причиной паранойи внутри Ордена. Не удивительно, что после казни каждого десятого из ордена по подозрению к причастности к нежити, некоторые из них просто сошли с ума. История Основа Алого Ордена крестоносцев была заложена с начала Третьей Войны, когда Артас отказался выполнять приказ Утера Светоносного не убивать мирное население Стратхольма и отстранил Орден Серебренной Длани от службы. Но рыцари отказались следовать приказу, и даже после смерти Утера и короля Теренаса они продолжили свою вендетту Плети. Телан Фордринг, один из рыцарей Ордена, предложил использовать свои земли, Дольный Очаг, в качестве оплота для ведения войны с нежитью, вскоре был заключен союз с городом соборов, Дланью Тира, а в лесах Тирисфаля ими был занят опустошенный монастырь служителей Света. Но вскоре Рено Могрейн (Renault Mograine), сын Александроса Испепелителя (Alexandros Mograine), одного из руководителей Серебрянной Длани, при поддержке лорда Сайдана Датрохана предал собственного отца, заманив того в ловушку Плети. Ему было невдомёк, что телом бывшего Лорда завладел нетрезим (Nethrezim) Бальназар (Balnazzar) со времен первой атаки на Стратхольм, и что его науськивания есть не что иное, как манипулирование Орденом ради мести предателям Легиона Сильване и Артасу. Александрос, будучи сильным лидером и благородным человеком, сильно мешал планам повелителя ужаса. Когда Фэйрбанкс (High Inquisitor Fairbanks), свидетель предательства Рено, попытался рассказать всем правду, его объявили сумасшедшим и заперли в тайных застенках монастыря. После исчезновения Александроса часть рыцарей, подогреваемые безумными проповедями Изиллиена и сладкими речами Датрохана, выступили за более агрессивную политику. Но те, кто не поверил в официальную причну смерти Александроса, а также недовольные политикой Ордена, решили его покинуть, чтобы организовать свою собственную организацию, продолжающую дело Серебряной Длани, названную Серебряным Рассветом. Но это мало волновало оставшихся, они объявили собственную войну нежити, и ничто не могло отвлечь их от священной миссии. Сайдан Датрохан, Изиллиен и Аббендисы, Рено Могрейн и Телан Фордринг – эти люди начали свой крестовый поход против сил нежити, и они назвали себя Алым Орденом. Многим понравилась идея крестового похода против нежити. Король-лич и Плеть принесли столь много вреда и горя жителям Лордерона, что не найдется выживших, которые бы не жаждали мести. Крестоносцам удалось уничтожить не мало мертвецов Плети, личей и даже демонов и организовать экспедицию в Нордскол, а также отвоевать Алый Оплот в Стратхольме. Но потери тоже были огромными, погиб Аббендис-старший и многие другие члены Ордена, прервалась связь с экспедицией из северного континента. Из верного приемника Ордена Серебряной Длани, Алый Орден постепенно превращался в фанатиков, не останавливающихся ни перед чем. Бывший паладин Сайдан Датрохан стал Верховным рыцарем и возглавил орден, когда армиями стал управлять Аббендис-страший, на смену которому после его смерти пришла его родная дочь. Изиллиен стал проповедником Ордена, его бред привлекал больше последователей, чем отталкивал - и кто мог поспорить тогда с человеком, который утверждал, что нежить - зло? Фактически управляемый демоном Бальназаром в обличие Датрохана, Алый Орден выступил против Отрекшихся, в зародыше убивая любую мысль о том, что они могли бы стать союзниками. Один из таких «вольнодумцев» вскоре был найден с кинжалом Изилиена в сердце. Невозмутимый инквизитор рассказал, что во время охоты произошёл несчастный случай, его спутник умер и восстал в виде нежити, попытавшись убить самого Изиллиена. Это известие сильно встревожило Орден, ведь если заражённого Чумой человека невозможно внешне отличить от здорового, то и среди них самих могут быть потенциальные слуги Плети. После месячного карантина жрецы и воины Ордена были объявлены «чистыми», и Аббендис и Изиллиен были уверены, что теперь у них есть хорошая основа для дальнейших действий. Точно неизвестно, что послужило толчком – раны, полученные в боях, чары демона или же осознание и вид того, во что превращалось осквернённое Плетью их родное королевство – но крестоносцы словно сошли с ума. Блуждая по разоренному Лордерону, они уничтожали любого, кто, по их мнению, мог быть заражён Чумой. Военная мощь и сила крестоносцев стали настолько велики, что они были способны уничтожить любую нежить, которая осмелится вторгнуться на подконтрольную им территорию. Любое инакомыслие жестоко пресекалось, полагая такие мысли действием заражённости Чумой. Таких людей беспощадно убивали, прежде чем они «станут нежитью». Таким образом, организация Алый Орден стала безупречной, и каждый её член работал во имя единой цели, не задавая лишних вопросов. Часто бывало так, что даже беженцы, покидающие Лордерон, находили смерть от мечей крестоносцев. Как завещал Великий Инквизитор – нельзя быть уверенным ни в чём. Теперь они не делают различий между Плетью и Отрекшимися, и убивают всех, кто им не повинуется. Простой люд боится Ордена, но немногие пытаются им противиться. Такое положение дел продолжалось еще долго, пока деятельность Ордена не стала серьёзной проблемой. Бывшие крестоносцы, неся правду о деятельности Ордена и царящих в нём порядках, рассказали всем об угрозе, которую воплощали в себе фанатики. Тирион Фордринг, вернувшись из изгнания и видя то, во что превратилась идея его друга Александроса, попытался открыть глаза своему сыну Телану. Но Телан был убит Изиллиеном, и Фордринг, в гневе обрушившись на безумного священника, поклялся возродить Орден Серебряной Длани. В конечном итоге Алый Монастырь был взят приступом, и хотя атака была отбита, многие лидеры Ордена, включая и Вайтмейн, сложили свои головы. Наконец, прорвавшись в осаждённый Плетью Стратхольм в самое сердце Алого Оплота, по приказу Серебряного Рассвета был убит и сам Датрохан-Бальназзар. Генерал Аббендис, единственная оставшаяся в живых из тех, кто впервые организовывал Алый Орден, приняла командование на себя. Сильно обескровленный и обезглавленный Алый Орден утратил свои позиции в Чумных Землях. Но этот факт имел и свою отрицательную сторону. Не сдерживаемые более фанатичными воинами Ордена, нежить Плети начала новое вторжение. Кел’Тузад (Kel'Tuzad) поднял Наксарамасс (Naxxaramass) и множество малых некрополисов над Азеротом, управляя ордами нежити. В это трудное время остатки Алого Ордена и Серебряного Рассвета решили объединиться, чтобы противостоять вторжению. Аббендис, скрепя сердце, была вынуждена пойти на этот шаг. Братство Света (Brotherhood of Light) объединило бывших противников, хотя каждый из них и не захотел потерять свою независимость под единым началом. На время разногласия остались в прошлом, и Братство сумело отразить вторжение Плети и даже организовать атаку на Наксарамасс, где был найден попавший под влияние Кел’Тузада Александрос Могрейн, легендарный Испепелитель. Дух проклятого Командующего, заточённый в мече, вернулся в Алый Монастырь, где отец встретился с предавшим его сыном и покарал его. Кел’Тузад был убит, и, казалось, победа уже близка. Политика В Алом Ордене считается, что они - союзники всех благородных и здравомыслящих смертных. Немногие из смертных согласны с этим, и официальная позиция Альянса и Орды – тому доказательство. Орда защищает свои интересы, и потому действует против ордена от имени Отрекшихся. Но Орден не слишком огорчен из-за нехватки орков и троллей в своих рядах. У Ордена нет как союзников, так и тех, кто мог бы заявить им это. Ведь все представители, пытающиеся доказать свою позицию крестоносцам, становится «сочувствующим нежити» и их врагом. Церковь Света пытается отгородить себя от деяний Ордена. Альянс также осуждает крестоносцев, но тех общественное мнение мало волнует. Они возомнили, что на них возложена священная миссия – защищать мирные народы (в особенности людские) от нежити. Но кто защитит мирные народы от алых крестоносцев – к сожалению, неизвестно. Так почему же Альянс не пытается бороться с Алыми Крестоносцами? У него и так лишком уж много врагов. А Орден сдерживает натиск Короля-лича, и, что греха таить, Отрекшихся, что также на руку Альянсу. Возможно, когда-нибудь, силы Альянса попытаются остановить крестовый поход Ордена, но пока их головы забиты другим. Орден принимает в свои ряды лишь “благородных душою” людей, презирающих нежить. Если в прошлом человека будут хоть какие-то сомнительные моменты, Орден не будет иметь с ним дел. Иногда они убивают людей и с безупречной биографией. Эта расистская организация не принимает в свои лавы не-людей или людей с сомнительным прошлым. Отрекшиеся, естественно, пытаются бороться с Орденом. Недавно, появилась целая группа убийц из числа Отрекшихся, которая назвалась «убийцами света». Они используют тени и тьму, чтобы противостоять Алым Крестоносцам. Организация По своей структуре Алый Орден являются военизированной организацией, фактическим лидером которой является Верховный Рыцарь Сайдан Датрохан. Ниже него рангом – Алый Оракул Деметрия, Верховный Генерал Аббендис, Верховный Инквизитор Изиллиен, Верховный Лорд Телан Фордринг и Лорд-Крестоносец Валдемар. Верховный рыцарь возглавляет ужасную длительную осаду Стратхольма, Аббендис командует вооруженными силами и помогает Датрохану из Длани Тира, когда Изиллиен командует допросами и разведкой из Дольного Очага, а Вайтмейн воюет с Отрекшимися в Тирисфале. У каждого из этих лидеров своя сфера деятельности, и они номинально независимы друг от друга. Немногие способны достичь высот в социальной лестнице служителей ордена, и нужно быть настоящим фанатиком своего дела, чтобы получить высокий пост или должность. Любое инакомыслие жестоко пресекается, подобные мысли объясняются действием заражения Чумой. Таких людей беспощадно убивают, прежде чем они «станут нежитью». Таким образом, организация Алого ордена безупречна, и каждый её член работает во имя единой цели. Местоположение Город Длань Тира служит главной базой для операций ордена. Им командует Верховный Генерал Аббендис. Верховный Рыцарь Датрохан воюет, чтобы удержать заставу в кишащем нежитью городе Стратхольм, известную как Алый Оплот (Scarlet Bastion). Оплот – то место, где образовался орден Серебряной Длани, и где его основатели поклялись следовать своей цели, и он обладает особым значением для Ордена. Изиллиен и Телан Фордринг действуют из города Дольный Очаг (Hearthglen), наследных землях Телана Фордринга в Западных Чумных Землях. Недавно отстроенный Алый Монастырь (Scarlet Monastery), возвышающийся над лесами Тирисфаля, служит надёжной крепостью, скрывая за своими массивными стенами всех страждущих искоренить нежить. Монастырем управляют Верховный инквизитор Вайтмейн и Командир Рено Могрейн. Войска Большинство участников ордена – воины, хотя нередки и жрецы. Паладины не могут согласовать свою веру в Свет и темные дела Ордена. Некоторые, все-таки, присоединяются к Ордену, но вскоре они теряют свой священный статус. Их вера и способности изменяются, согласуясь с новым мышлением. У ордена есть парочка экс-паладинов, занимающихся обучением таких людей. Несколько магов связали свою жизнь с Орденом, они отвечают за научные исследования и магическую поддержку. Некоторые паладины стали инквизиторами, проверяющие Орден на скрытую нежить и выпытывающие сведения у пленников. Также под началом у Датрохана в вечногорящем Стратхольме находятся элитные части Ордена – Багровый Легион. Несмотря на то, что армии Алого Ордена все более и более редеют, они никогда не боятся и не отступают. Крестоносцы сражаются доблестно, они сражаются до последнего. Большинство армий сражаются традиционно и заботятся о числе своих воинов, но крестоносцев не заботят их жизни. Они кидаются в бой с рьяным пылом, и рубят, и колют, пока не умирают все враги, либо они сами. Только поддержка жрецов и паладинов спасает членам ордена их жизни, в прямом и переносном смысле. Их пылкие речи и харизматичное лидерство ведет армии в бой, а целебные чары сохраняют им жизнь. На воинском обучении паладины ордена обучают воинов основам тактики, и этого им, с их-то стремлением выжить, вполне хватает. И вообще, слуги Ордена привыкли не заморачиваться с тактическими нюансами. Они привыкли сражаться с неуклюжей и медлительной нежитью - идеальной мишенью для точного удара клинком. Но все же, они предпочитают сражаться плечом к плечу, формируя круг, чтобы орды нежити не окружили со всех сторон. Если нужно рассеяться, крестоносцы разбиваются на пары и сражаются вплотную. Паладины и жрецы используют свои способности в бою не только чтобы помочь союзникам, но и чтобы навредить нежити. Они стараются не использовать способности, чтобы отпугнуть нежить, ведь их цель - уничтожить врага, а не заставить отступить. Борясь с живыми, крестоносцы Ордена не сильно меняют свою тактику. Они редко нападают на орды живых противников, но когда это случается, они выбирают целью единственного врага или маленькую группу. Сражаясь с живыми, они используют фланговые маневры. Их цель - заставить врага отступить, так как живущие противники двигаются быстрее и быстро паникуют. Членство Каждый, кто потерял близких в Третьей войне, боролся против сил Плети, или видел, как его родные и друзья превращаются в ходячих мертвецов, имеет веские причины присоединится к ордену. К радости его крестоносцев, это – все выжившие жители Лордерона. C момента основания этой организации эмиссары Ордена призывали в свои ряды любых членов Альянса. Но то было до наступления паранойи в Ордене, когда каждый, кто не принадлежал к ордену, стал считаться грешником и вероятным союзником нежити. А после чистки рядов и многочисленных боев с мертвецами в Ордене не было места дляь "низших" рас, что вполне могло быть целенаправленным выбором верхушки власти крестоносцев. Нынче орден придирчив в выборе новобранцев. Орден требует слепой верности – вступивший в ряды Ордена отдает жизнь его целям. Тот, кто проявил желание попасть туда, сразу же изолируется от мира ровно на месяц. Таким образом, орден проверяет, что вы не мертвец, прячущийся в образе живого, чтобы выведать его секреты. Во время изоляции генералы и инквизиторы несколько раз допрашивают возможного новобранца, чтобы убедится в искренность намерений вступить в орден. Что происходит на допросах – не известно. Возможно, там задают столь личные вопросы, что никто из прошедших допрос не хочет особо об этом распространятся. Состоять в ордене довольно легко; все, что от вас требуется – фанатическая преданность вашим командирам. Делай, что они требуют, и не задавай вопросов – и можешь быть одним из крестоносцев до конца своих дней. Но, задав вопрос «зачем?», вы будете приравнены к сочувствующим нежити и вскоре погибнете. Лидеры Верховный рыцарь Сайден Датрохан (Grand Crusader Saiden Dathrohan) Всеми чтимый рыцарь и хороший друг Тириона Фордринга, Сайден Датрохан был сильным паладином и одним из наиболее известных членов Серебряной Длани. Но на самом деле Датрохан мертв, а его телом управляет Повелитель Ужаса Бальназар (Balnazzar). Выдавая себя за лидера Алого Ордена, демон использует людей как своих марионеток, чтобы сеять хаос по всему Лордерону. Верховный Генерал Бриджит Аббендис (High General Abbendis) Изо всех лидеров ордена, Аббендис, возможно, самая пылкая. Она фанатически ненавидит нежить (и не-людей), и считает, что нет ничего плохого в том, чтобы пожертвовать ее войсками ради уничтожения врагов. Аббендис – дочь предыдущего генерала Аббендиса, старика, желавшего искоренить нежить. Он возложил свою цель на плечи дочери, прежде чем умер у нее на руках. Теперешний Высший Генерал Аббендис – рыжеволосая девушка с голубыми глазами. Верховный Инквизитор Изиллиен (Grand Inquisitor Isillien) Изиллиен – духовный лидер Алого Ордена. От него исходит аура спокойствия и мира, и любой член ордена, испытывающий сомнения по поводу своего места в крестовом походе на нежить, находит ответы в беседе с Изиллиеном. Он менее склонен к скоропалительным выводам, и это склоняет к нему доверие многих членов ордена. Но говорят, что у Изиллиена есть темная сторона. Он заколол своего слугу, а потом заявил, что мальчик был шпионом нежити. Никто не сумел доказать обратное, потому Изиллиен не понес наказания, хотя слуга до этого высказывал сомнения по поводу необходимости убивать Отрекшихся. Ходят слухи, что чтобы избавится от напряжения, иногда по вечерам Изиллиен, всегда один, посещает пленную нежить, и выходит оттуда вновь спокойным и умиротворенным. Изиллиен – худой человек с рыжими волосами, бородой и усами, и яркими синими глазами. Высший Инквизитор Вайтмейн (High Inquisitor Whitemane) Салли Вайтмейн, жрица Света, руководитель Алого Монастыря. Когда-то этот Монастырь был гордым оплотом духовенства Лордерона - центром науки и просвещения. После вторжения Плети во время Третьей Войны мирный монастырь превратился в цитадель фанатичного Алого Ордена. Под командованием Вайтмейн солдаты монастыря стали впадать в еще большие крайности в борьбе против нежити, чем остальные силы ордена. Их понимание действительности давно ложно. Поскольку шло время, Вайтмейн и ее последователи всё больше не доверяли никому, кроме своей организации, считая всех остальных людей зараженными чумой. Много невинных мужчин и женщин были замучены и в убиты в Алом Монастыря наряду с нежитью и Отрёкшимися. Верховный Лорд Телан Фордринг (Highlord Taelan Fordring) Телан Фордринг, вероятно, самый добросердечный и здравомыслящий из лидеров ордена. Неизвестно, что заставляет его закрывать глаза на злодеяния крестоноцев – то ли он сломался во время войны, то ли просто слепо предан своему наставнику, Изиллиену. В отличии от большинства членов ордена, Фордринг остается верен Свету. Но он и вправду верит в идеалы Ордена. Если бы кто-нибудь раскрыл ему глаза, это была бы тяжелая потеря для всего ордена. Телан – юноша с крепкой статью и обаянием, несомненно, пользуется популярностью у дам. (с) http://wow.blizzard-rus.ru/worldwarcraft

Со времен второй войны в Дреноре остались заселенные крепости и лагеря Альянса, обитатели которых ясное дело искореняли остатки Орды. Да и сам портал был открыт еще во время первой войны.

Глашатаи Сумерек Пока народы Азерота борются за выживание в условиях Cataclysm, на свет стало просачиваться все больше слухов и подробностей о том, что или кто вызвал это всемирное бедствие. Незадолго до начала кошмарных событий Ярость Земли рассказал Траллу, что нестабильность Азерота вызвана тем, что что-то хорошее превратилось во что-то неестественное… Во что-то, что стремится причинять боль и страдания всему миру. Это предупреждение относилось к древнему существу, когда-то известному как Нелтарион, Хранитель Земли. Много столетий назад великодушные титаны предоставили этому аспекту черных драконов власть над земными просторами Азерота. Но непрерывный шепот Древних Богов в конце концов свел Нелтариона с ума и заставил злоупотребить вверенной ему ответственностью. Свое вероломство он проявил уже во время Войны Древних, использовав необычайно сильный артефакт «Душа Дракона» против своих соратников и истребив тем самым почти весь род синих драконов. С той поры Нелтарион стал называться новым именем – Смертокрыл. Коварный план Смертокрыла заключался в том, чтобы подчинить себе другие драконьи стаи. Однако этому не суждено было случиться – драконьи аспекты Алекстраза, Изера, Ноздорму и Малигос изгнали предателя. В отсутствие Смертокрыла агенты рода черных драконов продолжили работу над воплощением одного из его самых темных замыслов – создание высшей породы драконов. Самые удачные из этих экспериментов привели к появлению сумеречных драконов, зловещих созданий, объявившихся сперва в проклятом и заброшенном городе дворфов Грим Батоле, а затем в священных Драконьих чертогах. Во время всех этих событий местонахождение Смертокрыла оставалось неизвестным. Ходили слухи о его гибели, создавая у обывателей впечатление, что его разрушительному влиянию на Азерот пришел конец. Однако это вовсе не так. В глубинах Подземья, находящихся во власти Обители стихий, Смертокрыл взращивал и лелеял свою ненависть к обитателям Азерота и ждал момента, чтобы вырваться из своего убежища и переплавить весь мир в своем яростном пламени. Этот ключевой день - Cataclysm - случился вскоре после возвращения Тралла из Запределья. Разрушительное возвращение Смертокрыла не просто сотрясло земли Азерота – была разорвана пограничная поверхность Обители стихий. Вследствие этого элементали вышли из Бездонной пучины, Подземья, Огненных Просторов и Небесной выси. Пособники Смертокрыла, культ Сумеречного молота и их порочный лидер Чо'Галл, при помощи сумеречных драконов и порабощенных элементалей разбили плацдармы по всему миру. Многие защитники Азерота решили положить жизнь на борьбу с культом Сумеречного молота и усмирение элементалей, грозящих разнести мир на куски. Руководят этой кампанией шаманы клана Служителей земли: Тралл, Нобундо и Мулн Гнев Земли. Герои Альянса и Орды тоже приняли вызов, но у многих из них есть и другие заботы в силу возросшего напряжения между противоборствующими фракциями. И среди всего этого хаоса два немногочисленных народа пытаются преодолеть собственные препятствия. Человеческое королевство Гилнеас, годами скрытое от остального мира за непреодолимой стеной, ныне осаждено силами Отрекшихся под предводительством королевы Сильваны Ветрокрылой. Но если бы только ими… Еще большая опасность для народа Гилнеаса таится внутри стен – страшное проклятье превратило жителей королевства в звероподобных чудовищ, известных как воргены. А в это время на тропическом острове Кезан произошло извержение вулкана, и гоблинам картеля Трюмных Вод пришлось покинуть свои дома, спасаясь от последствий катастрофы. Торговый принц Галливикс воспользовался всеобщей паникой, чтобы обобрать собственных сограждан до нитки и заодно получить их свободу в обмен на спасительный корабль с Кезана. Остальные королевства и фракции тоже столкнулись с различными трудностями, от внутриполитических интриг до появления давно забытых врагов. Но всех их объединяет одно страшное знание: в настоящий момент им нечего противопоставить Смертокрылу и его вредоносным соратникам. И сам Cataclysm блекнет в сравнении с тем, что ждет Азерот в будущем. (с)

Разбитые надежды Все предвещало наступление лучших времен – царство террора короля-лича пало, а наряду с этим произошли и другие радостные для Азерота события. Верховная жрица Тиранда Шелест Ветра со своими соратниками вызволила из плена кошмаров Изумрудного сна своего возлюбленного, архидруида Малфуриона Ярость Бури. После столь долгих лет изгнания бесстрашные тролли Темного Копья отвоевали свои родные земли, острова Эха, а гениальные гномы вернулись в Гномреган. Но только в сердцах жителей Азерота затеплилась надежда, как начались невзгоды. Что-то потревожило элементалей, и на земли этого мира обрушились природные бедствия. Агенты ужаснейшего культа «Сумеречного молота» пробрались в города Альянса и Орды, сея страх и сомнения своими проповедями о неизбежном конце света. Все это время лидеры фракции изо всех сил старались найти причины такой странной напасти, пришедшей в Азерот. В дворфийском бастионе Стальгорна король Магни Бронзобород совершил мистический ритуал единения с землей. Церемония привела к неожиданным последствиям – Магни превратился в алмаз, прочно вросший в глубины горной столицы. После его окаменения клан Бронзобородов, Громового Молота и Черного Железа условились созвать Совет Трех Кланов для дальнейшего правления в Стальгорне, но будущее столицы до сих пор под вопросом. Тем временем Тралл отправился в Награнд, в земли своих предков, надеясь на разъяснения духов стихий Запределья и мудрых шаманов. На время своего отсутствия он передал бразды правления Гаррошу, сыну легендарного орка, известного как Гром Адский Крик. Но из-за дерзкого нрава нового вождя отношения между Ордой и Альянсом еще больше обострились. В безжалостной резне друидов в Ясеневом лесу, что в действительности было делом рук Сумеречного Молота, обвинили Орду. Это и послужило причиной усиления конфликта между фракциями, а также вызвало недоверие в рядах соратников Гарроша. Именно Гаррош вывел из себя мудрого вождя тауренов Кэрна Кровавое Копыто. Поверив в то, что новый лидер приведет Орду к разрухе, Кэрн вызвал Гарроша на дуэль. Хотя могучий таурен отважно сражался, победить ему бы в любом случае не удалось. Матриарх племени Зловещего Тотема Магата отравила лезвие Гарроша, о чем не подозревал ни один из дуэлянтов. После всего лишь одного единственного ранения Кэрн оказался обездвижен, а Гаррош нанес ему смертельный удар. После поединка приспешники Магаты из клана Зловещего Тотема заполонили Громовой Утес, столицу тауренов. Захватчики даже пытались убить Бейна, сына погибшего Кэрна, но молодой таурен сумел ускользнуть от своих преследователей. Во время контратаки Бейну и его армии удалось отвоевать Громовой Утес, навеки изгнав Магату и ее сторонников. Находясь в полном неведении о происходящем, Тралл получил зловещее предостережение от Ярости Земли в Награнде – беспокойство и смятение элементалей в Азероте слишком похоже на то, что происходило в Запределье, известном ранее как Дренор, до того, как этот мир подвергся масштабным разрушениям. Но времени что-либо предпринять у Тралла не оказалось… Нападения элементалей просто меркли на фоне этого самого страшного потрясения – Азерот пошатнулся. Сильнейшие землетрясения охватили весь мир, и повсюду из-под земли вырывались столпы огня и лавы. Гигантской приливной волной смыло все живое с побережий, а в остальных землях начались наводнения. Наступила эпоха катаклизма. (с) http://eu.battle.net/wow/ru